Джен Алин - Брачная ловушка

Путешествие близилось к завершению. Мили труднопроходимых разбитых дорог уже остались позади, и Эйдан, намереваясь еще немного отстрочить неминуемую встречу, свернул в Дорнох – небольшой городок на северном побережье. Здесь он решил отдохнуть и выпить что-нибудь, бодрящее в местном пабе. До замка оставалось не более пятидесяти миль по узким дорогам Хайлендса – горной части Шотландии. Пришпорив гнедого, можно поспеть домой к закату.

Засиделся он ненадолго. Паб был грязный, и Эйдан, стоя у стойки бара, пока трактирщик наливал ему выпивку, старался ненароком не прислонится к чему-нибудь. Угловой стол заметно отличался от остальных, и все обходили его стороной – уж больно подозрительно он смотрелся. Но когда Эйдан пригляделся, то улыбнулся. Местные посетители считали столик грязным – его цвет был иным, но то, что все принимали за грязь, оказалось единственным чистым местом в этом заведении. Эйдан, одобрительно кивнув самому себе, уселся за него, чтобы смочить горло.

Впрочем, его брезгливости никто не заметил, хотя некоторые мужчины с любопытством разглядывали молодого, хорошо одетого человека. Покинув маленькое затхлое помещение, Эйдан вышел на улицу и лениво огляделся по сторонам. С легким любопытством он смотрел на прохожих в ожидании, пока чумазый мальчик напоит его лошадь. Вокруг царила суматоха от шума повозок, криков многочисленных продавцов и пьяных рыбаков, они то и дело вываливались из таверны, вдоволь набравшись спиртного.

Несчастное выражение их осунувшихся лиц было легко уловимым для его зоркого глаза. Местные жители, те, кто не был пьян, проходили мимо, потупившись в землю, бросая тревожные взгляды по сторонам, словно боялись, что сейчас их схватят и потащат в неизвестном направлении. Эйдану не стоило особого труда догадаться, с чем связано их опасение. Он на своей шкуре знал, как это, когда уже нет надежды. В своих скитаниях он сталкивался со многим: знал цену последнего куска хлеба, глотка воды и свободы. Жизнь забрасывала его в такие места и ситуации, где все прежние заботы и тревоги казались совсем не значимыми.

Горцы ныне переживали худшие свои времена. Хотя он жил в Лондоне, тем не менее был осведомлен о положении дел на родине. Жители были вынуждены массово мигрировать в колонии, арендаторы выгоняли их с земель. Многие из них забирали все свои пожитки, отправляясь в дальний путь в надежде на лучшую жизнь где-то за горизонтом. Однако большинство не доживало до конца путешествия, и тела их поглощали морские глубины.

Впрочем, знатные лорды не утруждали себя мыслями об этом – прибыль от овцеводства была значимой, потому-то помещики без зазрения совести освобождали земли под выпас, лишая крестьян их крова и хлеба. Хайлендс опустел за годы такой «чистки». Гористая местность теперь принадлежала богатым землевладельцам, и Эйдан понимал: этим людям ничего не остается, как искать прибежище где-нибудь в другой стороне. Предводители кланов теряли свои земли и свое влияние. В былые времена люди бы взялись за оружие, но это уже не прежняя вражда кланов. Шотландия была продана после объединения парламентов, и теперь ее по кусочкам скупали помещики, а жизнь простого горца не стоила и гроша. За годы запретов в людях сломали дух. Запрет носить килт и играть на волынке – запрет быть шотландцем – давно, хотя и неофициально, отменили, но последствия остались.

Эйдан покинул город в странном, немного угнетенном расположении духа. Когда солнце опустилось за горизонт, он ехал Краем Маккея, или Краем лорда Реея – по титулу вождей клана, как его еще здесь называли. Здесь ничего не изменилось за годы его отсутствия. Стратнавер – родина его предков – уже его встречал. Замок у реки Навер возвышался на небольшом холме, нависая над долиной. К ближайшему селению протянулось несколько десятков миль, но с южной смотровой башни были видны земли, принадлежащие клану. Когда-то клан Маккеев был одним из самых могущественных среди воинственных кланов Хайлендса. Его представители сражались всегда отчаянно, одно их имя вселяло страх.

Клановые междоусобицы из-за политических войн делали сейчас их положение весьма неустойчивым. Эйдан, как и все Маккеи, тоже много воевал, его носило по свету, и он ни разу не посрамил честь своего имени – он гордился тем, что он Маккей, хотя и понимал, что дело идет к закату эпохи воинственного духа Маккеев. Сегодня они, как и все, зависели от милости короля, и, учитывая, что теперь их земли опустели как никогда, будущее представлялось Эйдану весьма сомнительным.