Ким Лоренс: Обольстить недотрогу

– Прошу прощения, я только сейчас понял, что уже довольно поздно… Я перезвоню завтра.

– Ничего страшного, мы можем поговорить сейчас, – заверил Динело лондонского врача-консультанта.

– Я узнал, что ваша сестра отменила последний прием, и хотел узнать, не хочет ли она записаться на другое время?

Лифт остановился, но Динело не сдвинулся с места.

– Моя сестра отменила прием?

– Я подумал… – Судя по голосу, человек на другом конце провода почувствовал себя не очень уютно. – Ничего страшного. Мы обсудим с ней этот вопрос завтра. Просто ее телефон отключен. Не стоит волноваться, я созвонюсь с ней завтра.

Динело спрятал телефон обратно в карман и продолжал стоять, уставившись невидящим взглядом в стену. Наталия отменила прием у врача? Он даже не знал, что она его назначала…

Его грудь сдавила непомерная тяжесть чувства вины. Вот что случилось, стоило ему забыть о своих обязанностях. Ничего бы такого не произошло, если бы он не проводил все дни напролет, думая о ночах с Тэсс.

К чему он вообще спрашивал себя о том, любит ли он ее? Этот вопрос был неуместным. Он не мог себе позволить влюбиться. К тому же Тэсс заслуживала, чтобы рядом с ней оказался мужчина, который даст ей больше, чем мог предложить Динело.

Динело распрямил плечи и приготовился к тому, что его ждало, но когда двери лифта бесшумно разъехались в стороны, он понял, что совсем не готов к увиденному!

✽ ✽ ✽

К тому времени, когда Динело вошел в ее спальню, лед в ведерке с бутылкой шампанского успел растаять.

Обычно Динело тихо проскальзывал в ее комнату, но на этот раз он хлопнул дверью с такой силой, что сидевшая на кровати Тэсс от неожиданности подпрыгнула.

Она думала, что уже видела его и сердитым, и разъяренным, но только сейчас поняла, каким он может быть, когда выходит из себя.

И вся его ярость почему-то была направлена на нее.

Его тело буквально трясло от злости.

Тэсс поджала губы и ощутила на них клубничный вкус блеска, которым она смазала их, дожидаясь Динело. Она пыталась понять, что происходит и почему он такой взбешенный.

– И что же мы празднуем? – зловеще спросил Динело.

Она изумленно смотрела, как он молча подошел к ведерку с шампанским, достал оттуда бутылку и резко открыл ее. Шампанское фонтаном вырвалось наружу, и в бутылке едва осталось жидкости, чтобы заполнить донышко двух бокалов.

– У меня есть тост, – сказал Динело и поднял один из бокалов. – За ложь и лгунов повсюду, и особенно среди тех, кого мы знаем и любим.

Тэсс не стала поднимать свой бокал. Ей стало дурно, и она никак не могла понять, почему Динело такой взвинченный.

– Что случилось?

– Знаешь, все по-старому. Я только что столкнулся с моей сестрой и ее парнем. А еще я узнал, что она отменила визит к врачу.

– О нет! – Тэсс зажмурилась, а потом с сочувствием посмотрела на Динело. – Мне очень жаль.

– Ты хочешь сказать, что тебя потрясли эти новости?

– Нет, – призналась Тэсс. – Я знала, что она видится с Марко. Динело, он ей небезразличен, так же как и она ему. Что в этом плохого? Наталия – взрослая женщина. Она должна совершать свои собственные ошибки.

– Тебе легко говорить, тебя ведь тут не будет, когда ей нужно будет приходить в себя и зализывать раны после всех этих ошибок, – презрительно фыркнул он, отказываясь замечать обиду, промелькнувшую в ее глазах. – Ты разрушаешь все вокруг, как какое-то проклятое цунами.

– В том, что произошло, нет моей вины, – вскинула подбородок Тэсс. – И я сыта по горло тем, что ты обвиняешь меня каждый раз, когда случается что-то плохое!

Ее протест заглушил звонкий хруст треснувшего бокала в руке Динело.

– Динело! У тебя кровь! Я сейчас…

Он безразлично посмотрел на кровь, капающую с его руки.

– Не надо!

Тэсс пожала плечами.

– Ну и ладно. Умрешь от потери крови! – надув губы, по-детски бросила она. – Что именно тебе не нравится в том, что у твоей сестры есть парень? И не надо говорить, что все дело в Марко. Ты так же вел бы себя по отношению к любому ее парню. А тебе не приходило в голову, что чувства Марко искренние?

– Она в инвалидном кресле.

Ее терпение лопнуло.

– Может быть, Марко способен не замечать его. В отличие от тебя! – Она увидела, как Динело побелел от злости, услышав ее обвинение, и ее собственная ярость тут же испарилась. – Динело, ты не защищаешь ее, – тихо добавила она. – Ты…

– Что ты хочешь сказать?

– Ты душишь ее. – Теперь в ее словах не было осуждения, а только глубокая печаль.