Кэтрин Кингсли: Небеса любви

Тут Паскаль положил нож на стол и проговорил:

– Потому что падре Меллит – жалкий растленный негодяй. – Он с трудом сдерживал гнев. – Он стал между мужем и женой и разрушил брак, который мог бы стать счастливым. Как только Монкрифф узнал о деяниях падре, он тут же его прогнал.

– Замечательно! – воскликнула Джорджия. – Хотелось бы на это посмотреть!

Паскаль тяжело вздохнул.

– Родителям Лили былого счастья уже не вернуть, но, может быть, Сазерби-Парк станет более приятным местом для жизни после того, как падре Меллит избавил его от своего присутствия. А мать Лили воссоединилась со своими детьми; ей и Коффи, похоже, нравится путешествовать. Но все это – пустяки. Расскажи мне о Чарли. Как у него дела в Бомбее? Я получил от него очень радостное письмо, в котором он пишет, что прекрасно проводит время. Но как же это соотносится с коммерцией?

Николас кивнул и проговорил:

– Хорошо, я готов рассказать тебе о Чарли и Бомбее. – Граф начал свой рассказ, и вскоре уже все весело смеялись.

Паскаль вновь наполнил бокал Николаса, а хрустальный графин поставил на стол.

– Мне приятно, что вам нравится мой коньяк, месье. Зная о том, какой у вас тонкий вкус, я принимаю вашу похвалу как высокую награду.

– Мне и жена твоя нравится. И в этой области я тоже весьма разборчив. Лили сильно изменилась с тех пор, как мы встречались в последний раз. И вы, как мне кажется, счастливы вместе. – Граф наклонился и потрепал Фасолинку за ушами.

– Мы действительно счастливы. Я люблю Лили всем сердцем. – Паскаль вернулся в кресло и взял свой бокал. – Год назад я даже представить не мог, что такое возможно. А теперь я не могу представить жизнь без нее. Более того, я имел возможность убедиться в том, что без нее мне жизни нет.

– Ты имеешь в виду свой последний уход в монастырь? – Николас поднял свой бокал, пристально изучая на просвет янтарную жидкость. – Да, сочувствую… Но, по крайней мере, до тебя дошло, что ты не создан для монашеской жизни. Не в этом твое предназначение.

– Верно, не создан, – криво усмехнулся Паскаль. – Сохранять целомудрие целый месяц – теперь это тяжкое для меня испытание.

Николас рассмеялся.

– Рад это слышать. Я никогда не мог понять, как ты можешь выдерживать так долго без женщин.

– Это не так уж трудно, если не знаешь, чего себя лишаешь, – ответил Паскаль. И тоже рассмеялся, увидев, как вытянулось лицо Николаса.

– И все-таки я не могу в это поверить… – пробормотал граф. Немного помолчав, добавил: – Хотя, может быть, и могу.

– Отсрочка того стоила, – с улыбкой сказал Паскаль. – Лили стоит того, чтобы я берег себя для нее. Было важно… чтобы мы пришли друг к другу девственными.

– Но почему? Прости за то, что спрашиваю, но разве у нас не принято, чтобы мужчина вступал в брак, будучи опытным?

Паскаль задумался, подыскивая правильные слова. Наконец медленно проговорил:

– Полагаю, что мужчина и женщина, заявляя права друг на друга, должны быть чистыми и душой, и телом. – Он вдруг нахмурился и спросил: – Я понятно излагаю?

– Паскаль, ты побывал в таких местах, где никому из нас никогда не побывать. И ты делал такое, что никому из нас до конца не понять. Тебе представляется вполне естественным воспринимать сексуальность сквозь призму духовного. Но вот ты мне скажи, Лили тебя понимает? Понимает твой дар?

– О да, конечно. Поэтому она считает меня самым обычным человеком. Видишь ли, Господь мне сделал подарок, дав такую жену. И Лили тоже видит небесный свет.

Позже, когда уже наступила ночь, Паскаль осторожно открыл дверь спальни. Лили спала на боку, подложив ладони под щеку.

Паскаль проскользнул в комнату и тихо разделся, потом осторожно забрался под одеяло. Глаза Лили тотчас открылись, и он понял, что она готова его принять, очень даже готова… А он не мог больше ждать ни мгновения!

Паскаль поцеловал жену в губы, а она обвила руками его шею.

– Любимый, – пробормотала она, – наконец-то ты в постели.

– Ты очень наблюдательная, – ответил Паскаль, целуя ее в шею.

Лили взяла его лицо в ладони, и их губы снова слились в поцелуе.

– Значит ли это, что нам больше не придется ждать? – спросила она минуту спустя.

– Нам не придется ждать больше ни минуты, если ты меня не прогонишь, герцогиня, – сказал Паскаль, проводя рукой по ее полной груди.

– Ни за что не прогоню, – пробормотала Лили. Она улеглась на спину и с улыбкой добавила: – Я так по тебе соскучилась, Паскаль…

– И я по тебе, любимая.