Ирэне Као: За всю любовь

Алессандро с точностью запечатлел, какой была Линда на каждом этапе ее жизни, свою подругу, которую всегда любил. И эти фотографии вызывают в ней противоречивые чувства. Может, потому, что после потери дяди она как бы заново обрела Алессандро и ощущает перемены в жизни, Линда разглядывает фотографии и дрожит от счастья, понимая, что все эти годы он тайком запечатлевал ее образ и бережно хранил снимки. Это еще доказательство, если, конечно, нужно что-то доказывать, что Але всегда был рядом, даже когда Линда этого не замечала.

В этот момент Алессандро открывает глаза, инстинктивно заслоняясь рукой, чтобы укрыться от солнечных лучей, пробивающихся в окно. Он садится, видит Линду, разглядывающую фотографии, и улыбается.

– Много их, правда? – говорит он, проводя рукой по взъерошенным волосам.

Линда поворачивается и смотрит на него с выражением одновременно удивления и детского счастья.

– Они прекрасны… у меня нет слов, Але. Когда ты начал их снимать? И какой надо быть слепой, чтобы этого не замечать?

– Сразу же, как только у меня появился фотоаппарат, – с готовностью отвечает Алессандро. – Я сразу понял, что ты отличный объект для съемки.

– Я? – Линда поражена.

– Да, ты, – подтверждает Алессандро. – Ты такая переменчивая, ускользающая, такая несовершенная.

Он прищуривается, глядя на нее, будто подбирая точное определение.

– В общем, живая.

– О боже, Але.

Линда качает головой, ее захлестывает буря эмоций, в которых она пытается разобраться.

– Некоторые моменты я помню, но все остальное – полнейшая пустота… То есть ты где-то прятался, а я ничего не замечала! Невероятно…

– Порой мне даже не нужно было прятаться. Твое внимание было приковано к другому объекту… – подмигивает он с улыбкой. – Ну и, скажем так, я, и правда, всегда умел скрываться. А вот из тебя шпиона бы не вышло, – и Алессандро искренне смеется.

– Ой, мамочки! Ты только посмотри – ну и лицо! – она берет из вороха одну фотографию, потом вытаскивает следующую. – А эта? Здесь я совершенно подавлена, будто мне сообщили самое страшное известие!

Внезапно Линда оставляет свое занятие.

– Но почему ты ничего мне не говорил? Почему никогда их не показывал? – спрашивает она.

Алессандро снимает хлопковую майку, как делает всегда, когда просыпается в теплой постели, и кладет ее рядом. Подбирается к Линде и целует ее в макушку.

– Может быть, потому что раньше ты бы этого не поняла. Я и сам не знал, зачем это делаю, и стеснялся. Может быть, смотреть на тебя со стороны мне было легче, чем встретиться с глазу на глаз и сказать о том, что я чувствовал.

Он умолкает и гладит ее по плечу, перебирая вместе с ней фотографии. В полумраке комнаты его янтарная кожа слегка блестит, и Алессандро кажется Линде каким-то волшебным созданием, и ей хочется наслаждаться каждым мгновением его почти мистического присутствия.

– Знаешь, Линда, я всегда думал, что в тебе самое прекрасное? Ты настоящая и не боишься демонстрировать свой взгляд на вещи… – продолжает он, проглядывая фотографии. – Я сразу влюбился в эту твою черту. Именно это сделало тебя уникальной для меня.

Алессандро умолкает и пристально смотрит ей в глаза.

– На каждом из этих снимков запечатлена твоя эмоция – такая, как есть, настоящая, без ретуши. Там, где ты, ретушь не нужна.

– Спасибо, Але, они прекрасны, – говорит Линда, пораженная увиденным. Глаза у нее блестят, внути разливается приятное тепло.

– Прекрати, Линда! Это ты прекрасна! Во всех своих проявлениях. Потому что я люблю каждый твой взгляд, и я украл их, чтобы увезти с собой.

Алессандро встает, потягивается и снова плюхается на кровать.

– Иди сюда, – говорит он, хлопая рядом с собой. – Еще слишком рано.

– Сейчас приду, – отвечает Линда голосом, наполненным эмоциями. – Только схожу на минутку на кухню, попить.

– Ладно, только недолго. Я скучаю. Хочу, чтобы ты была здесь, рядом со мной, – просит Алессандро.

– Куда же я денусь? – отвечает Линда с легкой улыбкой и на цыпочках выходит из комнаты.

Она входит на кухню. Открывает холодильник, берет стеклянную бутылку с закручивающейся крышкой и делает большой глоток. Чувствует, как по горлу течет вода, освежающая и вкусная, какой она ее помнит: местные жители всегда гордились водой из источника Вилл-Альта. Линда ставит бутылку в холодильник, потом подходит к высоким окнам с видом на холмы и, прижавшись лбом к стеклу, смотрит. Солнце уже поднимается над горизонтом, понемногу озаряя виноградники и оливковые рощи. Мало-помалу контуры предметов становятся все четче, выбираясь на свет.