Элизабет Эссекс - Почти скандал

– Почти готов, – засмеялся Мэтью. – Сорвался с якоря. Хотелось бы знать, кого ты определила для меня.

– Да кому ты нужен… К тому же, на мой взгляд, ты еще не созрел для семейной жизни.

– Ха! Так же как и ты сестренка. Поэтому нам с тобой, двум просмоленным морякам, следует держаться вместе.

Последовал еще один укол. Но уже другой, более приятный, от ощущения сопричастности. Или, быть может, это просто китовый ус корсета сдавливает грудь, отчего чувствуешь себя словно сардина в бочке. Но по поводу отказа от корсета не могло быть и речи – по утверждению Грейс, без него платье сидит не так, как полагается. Вообще Салли испытывала потребность в свежем чистом воздухе, а не в этой смеси духоты и приторных ароматов разнообразных духов.

Но, возможно, теперь, после того как она показала себя присутствующим и предоставила Джорджиане шанс очаровать Доминика, ей позволительно удалиться в сад, чтобы наполнить легкие прохладным вечерним воздухом.

– Держу пари, сегодняшний вечер будет славным! – проговорил меж тем Мэтью, возвращая ее к реальности. – Это ведь Коллиар!

Салли показалось, будто пол поехал под ее ногами, словно из гостиной собственного дома она внезапно перенеслась на раскачивающуюся и вздымающуюся палубу. Как будто для нее настал час расплаты, и она подобно разбитому кораблю отправляется на дно.

Салли проследила за взглядом улыбающегося брата и действительно увидела Коллиара, который как раз входил в гостиную и выглядел почти как принц.

Черт побери… Он был просто великолепен, другого слова и не подберешь. Сегодняшним вечером в его внешности не наблюдалось ни малейшей небрежности, каждая деталь одежды имела идеальнейший вид. Его длинные черные волосы были подстрижены в соответствии с городскими стандартами, но лицо ни в малейшей степени не утратило загара, выдававшего в нем моряка. Чудесный карамельный оттенок кожи еще больше выделялся на фоне белоснежной рубашки с накрахмаленным воротничком, поверх которой были одеты светло-золотистая жилетка, мерцавшая в свете свечей, и абсолютно черный фрак. От такой элегантности замирало сердце.

Вообще в подобном облачении, без своего поношенного мундира, служившего ему, по его собственным словам, защитой от мира, Коллиар должен был бы восприниматься как никчемный и презренный пижон, однако он выглядел импозантным и серьезным человеком, имеющим над собой полный контроль.

В отличие от Салли.

Зарождалось ощущение, подобное тому, что она испытала в Гибралтаре, когда впервые увидела свое изменившееся лицо. Ее сердце чуть ли не разрывалось, меж тем как таяли прежние надежды и грезы, на смену которым закрадывался страх.

Что же касается Коллиара, то он даже не улыбнулся, чтобы ободрить ее.

Взгляд его зеленых халцедоновых глаз был таким же, как и прежде: серьезным и прямым, почти суровым, – и направленным непосредственно на нее. Он как будто только того и дожидался, когда же она наконец на него посмотрит. Переступив порог, Коллиар двинулся к ней, даже не поприветствовав ее отца, который, прервав разговор с кем-то из гостей, стал наблюдать за его неспешным, но решительным продвижением.

Салли же была на это не способна, не имея сил выдержать его пристальный взгляд. Она даже попыталась укрыться за Мэтью, но тот воспрепятствовал этому, довольно крепко ухватив ее за локоть.

– Мэтью, отпусти! – взмолилась Салли.

– И не подумаю. – Голос брата был мягким и одновременно твердым. – Чего ты шарахаешься? Коллиар тебя не съест.

Вряд ли он способен понять ее состояние.

– Салли, что происходит? – шепотом поинтересовалась Грейс, взяв ее за другую руку. – Ты в порядке? Такое впечатление, будто ты вот-вот упадешь в обморок.

Салли хотелось сказать, что она действительно не в порядке. Ей бы следовало упасть в обморок, чтобы ее унесли отсюда, но это стало бы проявлением трусости, а она зашла слишком далеко, чтобы позволить страху одержать над собой верх. К тому же она никогда не предавалась таким глупым девчачьим забавам, как имитация обмороков.

Мэтью меж тем шагнул вперед, чтобы поприветствовать приятеля.

– Рад тебя видеть, Дэвид. – Они обменялись рукопожатиями, и Мэтью положил ладонь Коллиару на плечо. – Как понимаю, ты уже не лейтенант?

Воображаемая палуба под ногами Салли качнулась назад, увлекая ее в другую сторону, заставляя бороться за сохранение равновесия. Коллиар покинул флот? Да как он мог? Ему светила блестящая карьера. С ним не мог сравниться никто другой. Зачем он это сделал?