Мейси Эйтс - Любима и свободна

Лиана не спорила. Монастырь – не то место, где она могла бы появляться по своему желанию, уезжать когда захочет и заниматься чем угодно.

Чертов Ксандер!

Ты не умеешь верить !

Так нечестно! Он просил верить ему, но не давал никаких гарантий. Она вновь могла потерять все.

Но вера не нуждается в зрении.

Спрыгнув с лошади, Лиана взглянула на серые волны. Пасмурный день как нельзя лучше соответствовал ее настроению. Что ж, спасибо и за это.

Горе вдруг скрутило ее с неожиданной силой. Лиана опустилась на траву, чувствуя, как платье намокает от росы.

Ксандер прав. Она не умеет верить. Чтобы прятаться, вера не нужна. Лиана жила жизнью монастыря, потом вернулась в мир – и все это время ее вела отнюдь не вера. Она обрекла себя на бесцветную, тусклую жизнь в обмен на безопасность и покой. Она боялась не репортеров. Ее страшили собственные чувства.

Ксандер лишил ее защиты. Он не принимал ее отговорок. Его не отпугнули ее шрамы. Он принял ее вместе с ними. И хотел, чтобы она тоже приняла себя.

Но она не была уверена, что у нее хватит на это смелости.

Сейчас Ксандер хотел бежать сильнее, чем когда-либо раньше. Скрыться от режущей боли в груди, от жжения в глазах, от слез.

После ее отъезда он не выпил ни глотка. Похоже, он действительно стал другим человеком. Черт возьми, эта перемена уже не казалась столь отрадной теперь, когда любимой не было рядом.

Сердце вновь сжалось от боли. Он любил Лиану. Любил всю жизнь. Еще тогда, когда он был глупым мальчишкой. Но их мир треснул, и он скрылся, чтобы зализывать раны.

Ксандер вернулся другим человеком. И увидел перед собой женщину, которая тоже стала другой. Но то, что связывало их, никуда не исчезло. Пережив череду страданий, они стали лишь ближе друг другу.

Лиана слишком напугана, чтобы понять это. Слишком боится протянуть руку за этим даром судьбы. Довериться ему. Быть с ним. Она предпочла отказаться от счастья, чтобы остаться в безопасности. Это убивало его.

«А может, она просто тебя не любит?»

Что ж, может, и так. Но все равно он не может позволить ей отказаться от счастья из-за страха.

Он любит ее. Она для него дороже короны. Дороже собственной жизни. Что ж, значит, довольно упиваться страданиями. Он должен ехать за ней. Пусть над ним смеются. Ему нужна ее любовь. Ну а если любви нет, он будет умолять ее покончить со страхами и жить полной жизнью. Той, для которой она создана.

Не скрываться от мира, а блистать в нем.

Она заслуживает счастья. И он должен помочь ей осознать это.

– Почему бы тебе не прогуляться?

Лиана повернулась к Марии-Франческе. Ей было стыдно смотреть аббатисе в глаза. Она ведь до сих пор занимает чужое место в монастыре, не в силах вырваться из пут тоски.

– Неплохая мысль.

– Куда ты направишься?

В голосе аббатисы слышалось беспокойство. Может, она боится, что Лиана решится на какой-нибудь отчаянный поступок?

Нет, она не сделает ничего такого. Наверное.

– На холмы. Посмотрю на океан. Я люблю это место.

– Возьмешь Финеаса?

– Нет, пройдусь пешком. Мне нужно подумать.

Выйдя на воздух, Лиана увидела, что собирается гроза. Ветер срывал пену с волн, тяжелые тучи грозили пролиться дождем. Наконец она добралась до вершины. Ее душа рвалась на части, слезы застилали глаза, в сердце словно вонзились осколки стекла. Но мир по-прежнему оставался четким – быть может, потому, что перед глазами у нее, как живое, стояло лицо Ксандера. Теперь ей было о чем – точнее, о ком – беспокоиться.

А может, все дело в том, что она наконец-то увидела свое место в жизни.

Она – не злоязычная девчонка, помешанная на балах. Не принцесса без короны. Она – Лиана Ксенакос. Какой бы ни была ее жизнь. Каким бы ни стало ее лицо. Она сильная. Она прошла через ад. И хотя шрамы покрыли ее лицо и душу, она все-таки справилась.

Лиана потеряла веру – но тут, в ослепительном озарении, она поняла, что, кажется, нашла ее вновь.

Теперь она не одна.

Закрыв глаза, она подняла лицо к небу. На щеки ей упали капли дождя. Она не одна. И у нее есть силы.

К горлу подкатил комок, ее тело сотрясали рыдания.

Что бы ни случилось, она верит в себя.

И верит в Ксандера.

«О, Ксандер!»

Она должна бежать к нему. Она любит его. Она хочет быть с ним, сплести свою жизнь с его. Если надо, она будет на коленях умолять его о прощении. Просить принять ее, измученную, покрытую шрамами, заставившую его страдать.

Она скажет ему, что больше не боится. Ни боли, ни любви, ни репортеров. Лиана боялась лишь одного – жить без него.