Райан Уинфилд - Мелодия Джейн

В траве что-то блеснуло.

Джейн наклонилась и подняла монетку, которую оставил незнакомец. Это был самый обычный серебряный доллар, отчеканенный в 1973 году. В том самом году, когда Джейн появилась на свет. Она бережно держала его на ладони, как будто это была не монета, а яйцо малиновки, и гадала, какое значение она имеет и почему незнакомец оставил ее на могиле дочери. Последний год они почти не разговаривали, так что Джейн практически ничего не знала о ее жизни. Матери страстно хотелось получить хоть какое-то представление о том, чем жила Мелоди. Быть может, тогда ей удалось бы понять, что произошло, найти хоть какое-то объяснение необъяснимому.

Джейн долго стояла под дождем с серебряным долларом в руке, погруженная в воспоминания, пока монетка на ее ладони не оказалась в лужице воды. Она собиралась положить доллар обратно на могилу, но зачем-то сунула в карман и зашагала к своей машине.

Джейн завела машину в тесный гараж, примыкавший к ее одноэтажному домику, построенному еще в пятидесятые, и остановилась, но двигатель глушить не стала. Закрыв глаза, она подставила лицо под струю воздуха из обогревателя. Запах влажной одежды мешался с сосновым ароматом освежителя воздуха и следами сигаретного дыма. Вновь открыв глаза, она повернула к себе зеркало заднего вида машинальным движением женщины, тысячу раз проверявшей макияж перед тысячей никому не интересных встреч в кафе с тысячей покупателей никому не интересных страховок. Но впервые лицо, смотревшее из зеркального прямоугольника, показалось ей незнакомым. Не из-за отсутствия косметики. А из-за безысходности в глазах.

Джейн щелкнула пультом дистанционного управления, и дверь гаража поползла вниз, отсекая серый свет дня, пока отражение ее лица в зеркале не поглотила темнота. Лампочка в гараже давным-давно перегорела, а вкрутить новую времени у нее так и не нашлось, как не нашлось времени разыскать дочь и предложить ей помощь. Но сейчас Джейн только порадовалась отсутствию света и, чуть опустив стекло в дверце, откинула спинку водительского кресла.

Отсветы индикаторов на приборной панели пятнали потолок светлыми точками, и Джейн представила, что на самом деле это далекие звезды. Кажется, она где-то читала, что угарный газ не имеет запаха, но почему-то чувствовала едкий запах автомобильного выхлопа, просачивающегося сквозь приоткрытое окошко. Джейн сосредоточилась на своем дыхании, пожалуй, впервые с того времени, когда подруга затащила ее на курсы подготовки к родам, когда она была беременна Мелоди. Даже не верилось, что прошло уже двадцать лет. И куда только убегает время?

А ведь все говорят: жизнь проходит очень быстро.

Но никто не предупредил, что она промелькнет в мгновение ока.

Сознание начало уплывать куда-то в милосердный промежуток между мирами, где время не властно над ходом событий и воспоминания мешаются с утраченными надеждами и забытыми мечтами.

Джейн вспоминала, вспоминала, вспоминала…

Вот она держит на руках свою новорожденную дочь.

Малиновые щечки и носик-пуговка.

Требовательный голодный крик, вмиг умолкший, когда крохотный ротик жадно присосался к ее груди, радость от того, что она способна утолить голод этого идеального создания.

Эх, вернуть бы те времена!

Чтобы снова с головой окунуться в то ощущение теплоты.

Останься, останься, останься.

Мысли перескочили на пять лет вперед, на их первую ночь в этом доме. Вспомнилась улыбка дочери, когда они, проснувшись, увидели за окном снег. Вспомнилось, как она сжимала одетую в рукавичку руку дочери, выбравшись вместе с Мелоди на прогулку по их новому району. Странно думать о том, что розовые резиновые сапожки, которые были на Мелоди в тот день, до сих пор лежат где-то в коробке в этом самом гараже, где она сидела сейчас, предаваясь воспоминаниям.

Из блаженного состояния ее вырвал какой-то пронзительный звук.

В доме настойчиво трезвонил телефон.

Джейн неохотно открыла в темноте глаза и попыталась угадать, кто звонит. Телефон она провела только потому, что он шел в комплекте с интернет-связью, и никто, кроме ее куратора, даже не знал номера. Ну и пусть себе трезвонит, подумала она. Но потом поняла, что так нельзя. Если не взять трубку, Грейс явится ее искать. При мысли о том, как Грейс обнаружит ее труп, и это после всего, что она для Джейн сделала, груз вины, и без того отягощавший ее последние мысли, стал и вовсе неподъемным.

Пошатываясь, она выбралась из машины, но к тому времени, когда добралась до телефона, тот уже перестал звонить. Опершись о столешницу, Джейн стояла и ждала, когда Грейс перезвонит. Она знала Грейс. Через десять секунд телефон зазвонил снова, и Джейн, сняв трубку, с вымученной улыбкой произнесла: