Алина Салыкова: Рассказы

– Ты сложный. Тебе нужна помощь. Поговори со мной.

– Понимаешь, я хочу, чтобы кто-нибудь поговорил со мной. Но проблема в том, что я не хочу ни с кем разговаривать. Вот такая вот дилемма. Когда у меня есть выбор между нормой и безумием, я выбираю безумие. С таким не каждый справится, я сам с собой не справляюсь.

– Ты замечаешь только плохое. Твоё недовольство собой и жизнь в частности очень утомляет. Помоги себе сам, если не принимаешь помощь другого. Понимаешь, существует всего два типа людей: одни катят мир, а другие бегут рядом и кричат: «Боже, куда катится этот мир?». Так вот ты из первой категории, только никак не поймёшь этого.

– Интересно. Нет, даже мило. Спасибо. Понимаешь, я забыл, каким я был, и каким могу стать или мог бы. Нет, я не замкнутый, скорее наоборот, я как раскрытая книга. Читайте, пожалуйста. Только вот теперь мало кто любит читать книги. Для многих это стало утомительным занятием. Фильмы, короткометражки, ситкомы интереснее. Понимаешь?

– Да.

– Вот, а откуда взялась эта мнимая замкнутость, «невера»? А все потому, что я всегда был доверчив. Доверчивость – моя беда. И почему после того, как меня в очередной раз кинули, я начинаю снова каждому верить? Это, опять-таки, мой диагноз!

– Я обязательно послушаю тебя, когда ты будешь спать. Твои сны и поступки во сне гораздо приятнее, чем общение лично, тет-а-тет.

– Грубо.

– Зато правдиво.

– Согласен. Лесть – опасная штука.

– Для того чтобы начать меняться, нужно желание, а не понедельники или миллионы друг причин. А тебе меняться толком и не надо. Так, лёгкая коррекция, и всё. Сам увидишь, как потом легче жить станет.

– А ты настойчив.

– Просто ты мне нравишься.

– Забавно, хоть кому-то. Вот смотри, как красиво написано, прям про меня: «Моя жизнь – это поезд… В лучшие мои моменты мне казалось, что я им управляю… В худшие я представлял себя пассажиром… А иногда понимаю, что лежу на рельсах…» Вот, я определённо сейчас на рельсах. Спокойно так лежу, жду поезда. М-м-м, как приятно наконец определиться. Я на рельсах. Здорово.

– Ты не тому радуешься.

– А я не радуюсь, я смакую определённость.

– И всё-таки у тебя дурной характер.

– Возможно. Характер – это оружие. У меня вот такое. Я привык к нему. С другим обращаться я не умею. В конце концов все как-то разрешится, пусть даже в худшую сторону… Я не жду хорошего, так гораздо проще. Недавно только осознал, что ожидать вообще ничего ни от кого не нужно. Вредно, в ожиданиях человеческая душа ржавеет.

– Чем меньше в голове ожиданий, тем больше в жизни сюрпризов! Допустим. Но почему ты всегда один? Никого не подпускаешь к себе, ни сына, ни жену…

– Я не один, со мной всегда мои безумные мысли.

– Хватит сарказма.

– Про жену я уже сказал. Не буду ей мешать, она сейчас счастлива. Я вижу, и все ещё чувствую её. Я не могу ей дать большего, а то, что есть, её уже давно не устраивает. А сын… Ну, мы были близки, когда он ребёнком был. Сейчас ему за двадцать. Воспитывать можно до двадцати, дальше уже бесполезно. Да и парень он неплохой. У него всё хорошо. Я для него старик.

– Это ты так считаешь.

– Нет, это он мне так сказал.

– Ладно, с тобой бесполезно спорить. Ну, а друзья?

– Друзья? У них теперь есть кто-то другой. А я тут с тобой разговариваю. Да и мне нескучно. У некоторых людей грабли привязаны к ноге. Например, у меня. Мы с ними друзья.

– Мне нравится твоё чувство юмора.

– Это сарказм! Но спасибо.

– Понимаешь, всякий раз, когда ты злишься или расстраиваешься, это означает, что тебе ещё есть чему поучиться. А так как всё вышеперечисленное ты делаешь с завидной регулярностью, то тебе ещё многое предстоит узнать.

– Это всё грабли, отцепи их от меня, и я стану спокойным, уравновешенным дяденькой. Конечно, ровно настолько, на сколько позволят мои драгоценные остатки нервной системы. Проблема в том, что основной минус одиночества в том, что через время начинаешь получать от этого настоящий кайф. И просто не пускаешь никого в свою жизнь. А не нужно уже, всем спасибо, все свободны. Умные мысли приходят лишь тогда, когда все глупости уже сделаны. Так что философствовать мне можно сколько угодно, учитывая мои предыдущие промахи. С каждым днём я все глубже опускаюсь в бездну своего больного сознания, где нет ничего, кроме горечи и тоски. И мне это нравится. Есть бумага, ручка – значит, будет и книга. Осталось только поковыряться в недрах души и вспомнить все то, что так хочется забыть…

– Возможно, ты и прав. Вы – другие. Вам нужно страдать, иначе не будет книг, музыки, ваших картин. С вами сложно, но интересно. В вас есть определённая потребность. Мне нравится. Хорошо, страдай на здоровье, накручивай себя, пей, слушай эту ужасно нудную музыку. Может быть, в этом и есть твоё счастье. Многие люди слабы и безответственны. Они ни на что не способны, кроме как плевать в чужие души и использовать их. По крайней мере, ты уже не такой.