Алина Салыкова: Рассказы

Марк

Любви нет. Я это прочитал сегодня утром, а вечером убедился на собственном опыте. Банальность, абсурд, страдания, слёзы. Что-то не вяжется, не клеится, не идёт. Проще всего бывает отказаться. Бросить всё и не думать о вечности. Я последний раз взглянул на фотографию Кати. От её зеленоглазого взгляда, детской улыбки с чуть приподнятыми кончиками пухлых губок стало ещё ужаснее. Она меня теряет и даже не догадывается об этом. Сейчас Катя спит и не чувствует. Не слышит. Не видит. Не замечает, как тихо, медленно, чуть слышно уходит от неё моя любовь. Наша любовь… Знаешь, Анна, я не могу вспомнить, когда в последний раз брал её за руку. Боже, я не могу даже вспомнить, когда смотрел ей в глаза и просто улыбался от того, что она рядом. Здесь, со мной, моя…Когда это было? Сколько мы вместе? Год, два, пять, вечность? Вот он, конец нашей вечности: я его узнал, здравствуй! Что же происходит, когда «вечность» заканчивается? Какой будет жизнь после того, как мой мозг удосужился отметить конец любви? Да и будет ли это называться жизнью? Самое паршивое из всего этого – нельзя убить память. Можно, конечно, но не стандартными и не безболезненными путями. Я говорю о той памяти, которая включает в себя счастливые дни, недели, месяцы и даже годы, пережитые с любимым человеком. Можно ли любить двух женщин? Можно. Можно ли при таком раскладе чувствовать себя счастливым? Можно, но, как показывает практика жизни, относительно недолго. Рано или поздно замучает совесть. Наказание выльется в виде бессонницы или, наоборот, в образе ночных кошмаров. В форме полного отсутствия аппетита или же в приступах обжорства, в вечном страхе разоблачения и мании преследования и, что самое страшное и неминуемое, – в виде исполнения супружеских обязанностей. О, ты меня понимаешь, как никто! Это самое страшное испытание из перечисленных выше. Когда находишься в состоянии эйфории, страстной влюблённости, нет ничего хуже, даже для самых типичных самцов, как заниматься сексом с женой, в данном контексте – с нелюбимой женщиной. Меня всегда мучил вопрос: а как у женщин? Что в подобных ситуациях чувствуют они? Как им даётся подобный секс? Принудительное, так сказать, выполнение супружеских обязанностей…

Анна

Марк, я уже давно не люблю своего мужа. Я ему просто благодарна. За что? Например, за стабильную, обеспеченную жизнь в престижном пригороде Парижа, за ежегодные каникулы за границей, за милые подарки по поводу и без, за трепетное, нежное отношение ко мне и, конечно же, за дочь. Я уже давно перестала мучить себя угрызениями совести. Я научилась с ними жить, страдая, рыдая, но всё таки жить. Как-то просыпаться по утрам с ним в одной постели, вставать, готовить ему завтрак, целовать в губы, провожая на работу, и так же машинально, привычно заниматься с ним по вечерам сексом. Моё тело уже давно перестало содрогаться от его прикосновений. Сначала, после того как я впервые изменила мужу с тобой, мой дорогой Марк… тогда меня тошнило от одной мысли лечь в супружескую постель. Сначала и вправду было невыносимо противно, а потом привыкла. Иногда мне становилось мерзко от самой себя. Как я могла вот так предать всё, что у нас с ним было, все шесть лет счастливого, как казалось тогда, союза. Но жизнь даёт нам свой расклад, как бы мы ни старались смухлевать. Я уже точно не помню, как получилось, что полюбила тебя. Что тогда изменилось в моей жизни, что поменялось в чувствах к мужу?.. А может, это просто рок, судьба? Может, наша встреча была предначертана свыше?..

Закончив писать, Анна посмотрела на свою левую руку. На безымянном пальце поблескивало тоненькое обручальное кольцо. Она и сейчас весьма ясно, глубоко, будто это было вчера, помнит тот день, когда они с мужем ходили его выбирать. Сколько волнения, надежд, ожиданий! Ей казалось, что это навсегда, что она ни за что не по вторит судьбу своих родителей, ни за что не причинит разводом боль своему ребёнку. Она пытается держать данное самой себе обещание, но понимает, что с каждым днём это становится всё трудней.

Марк

Дорогая Анна! Итак, что мы имеем? Я, тридцатилетний мужчина, вот уже четыре года состою в официальном браке с милой, хорошей Катей. Она успешная, красивая тридцатилетняя женщина, мечта многих мужчин. Сколько мы вместе? Около десяти лет. Познакомились, ещё будучи студентами МГУ в теперь такой далёкой от тебя России, и, собственно, с тех самых пор и не расставались. Наш брак я называл «доказательством земного рая» – так я считал. Мы были счастливы. Мы любили, хотели, понимали, развивали, учили друг друга. Каждый день, просыпаясь рядом с ней, я действительно чувствовал себя по-идиотски счастливым. Куда же всё это исчезло? Сколько раз я задавался этим вопросом, но так и не нашёл ответа. Когда я понял, что больше её не люблю? Я чётко, до безумия педантично помню тот момент. Хочешь – верь, хочешь – нет, но я чётко ощутил ту минуту, когда «любовь ушла». В тот вечер Джек и Виолетта, наши давние друзья, пригласили на ужин. Джек включил музыку и начал показывать мне на компьютере свои новые дизайн-проекты, а Катя и Виолетта сидели рядом на диване. Банально, но в тот момент заиграла песня «Everybody hurts» группы «R.E.M.», я посмотрел на жену – и всё!