Игорь Поляков: Пространства

У того был часовой заводик, и время от времени он завозил Мондини какую-нибудь новинку. Приятель слыл большим оригиналом и всегда изобретал причудливые модели. Впрочем, синьор Мондини радовался любым часам. А эти, которые уже целую неделю рассматривал высокий синьор, были вполне забавны. Точнее, их циферблат: по окружности вместо привычных римских цифр от «I» до «XII» метки доходили до «XXIV». Более того, часы были еще и изящны! Резной, с замысловатыми узорами, серебряный блестящий корпус, плавно открывающаяся крышечка и длинная фигурная цепочка, тоже из серебра. Старик всего раз открывал их. В них было что-то таинственное, чуть ли не мистическое, как ему казалось. «А может, они просто созданы для мирной жизни?.. Может быть».

Но вдруг молчаливый посетитель задал вопрос:

– Простите, синьор…

–…синьор Мондини, – нехотя ответил старик, в последнее время он не был расположен к новым знакомствам.

– Синьор Мондини, сколько стоят ваши часы? – и он приподнял их, открыв крышечку.

Часовщик весьма удивился: наверное, уже год никто ничего у него не покупал. Так, заносили иногда на починку, чем он и жил, но чтобы купить… Старик не знал, что и ответить. Но господин не стал ждать ответа, достал из внутреннего кармана пальто бумажник и отсчитал несколько больших купюр. Мондини с острым взглядом часовщика быстро сообразил, что этой суммы ему с лихвой хватит, чтобы прожить до лета. Но он постарался не удивляться, только произнес:

– Они не заведены, синьор.

– Я вижу, стрелки едва сдвинуты к часу.

– Они новые, я их еще не заводил. Сейчас ровно без трех двадцать, – взглянул он на часы деда, – подведите их.

Но синьор в пенсне внимательно посмотрел на свою покупку и ответил:

– Зачем, синьор Мондини? У всяких часов есть свое начало, есть оно и у этих. Пусть будет, как будет, – он закрыл крышечку, подкрутил механизм, положил заведенные часы вместе с бумажником во внутренний карман пальто, взял тросточку и попрощался:

– Всего вам доброго, синьор Мондини. Спасибо за часы, – и тут же вышел.

Старый часовщик вяло махнул рукой в ответ и ничему не удивился. Он был уверен, что знает о времени все…

Где-то падал снег… Хлопьями.

Почти полдень, небо высокое и ясное, видны даже звезды. Я уже час стою на Ponte Vecchio [3] Старый мост ( итал .) – один из флорентийских мостов через реку Арно. и наблюдаю, как вся эта ясность отражается в реке. А еще я смотрю, как Арно [4] Арно – река, протекающая через Флоренцию. уносит на себе старые редкие листья. Мои мысли уносятся так же: медленно и бессмысленно. Позади суетливо и шумно: готовящиеся к празднику итальянцы передвигаются почти бегом. Конец декабря, скоро Рождество. Кстати, не забыть напомнить себе: у меня сегодня день рождения. Впрочем, неважно. Светит солнце, как осенью, только зябко. «А где-то сейчас падает снег… хлопьями», – отчего-то приходит на ум. Я кутаюсь в плащ. Надо бы заглянуть к старику Франческо, погреться.

Синьор Франческо – владелец небольшого ресторанчика неподалеку. Это старое кафе не указано ни в одном каталоге, и посему там почти никогда никого не бывает, для итальянцев оно почти как дом. У входа – его младшая дочь Лючия. Она подметает крыльцо.

– Ciao [5] Ciao ( «чао» итал. ) – традиционное итальянское приветствие. , Andreo! – они всегда приветливы и улыбчивы.

– Ciao, Lucia! – я очень люблю их.

Выбегает и младшая внучка. Малышка приветствует меня так же эмоционально. Я подхватываю ее на руки и даю леденец. Мы входим внутрь. В кафе тепло, пахнет утренней снедью и горячим кофе. Девочка бежит к деду и сообщает обо мне.

За столиком я быстро пробегаю глазами заметку о результатах футбольной игры: кто-то забыл утреннюю газету. Средняя дочь, Кьяра, приносит дымящиеся спагетти, тонко нарезанный пармезан, стаканчик белого тосканского и горячий капучино. Три года в моем здешнем образе жизни ничего не меняется. Впрочем, изменилось почти все! Имя, язык, даже акцент. И если бы не А.С., я бы постарался забыть и русский.

Теперь я согрелся. Через пару минут подходит и сам хозяин кафе.

– Ciao, figliolo [6] Figliolo ( «фильуло» итал. ) – сынок. ! – синьор Франческо расплывается в улыбке и по-отечески хлопает меня по спине и плечу.

– Ciao, don Francesco! – ему нравится такое обращение. И он садится рядом. Синьор Франческо достаточно грузен, и поэтому делает это не спеша, я бы даже сказал – величественно. Я улыбаюсь ему в ответ и говорю еще один комплимент:

Читать дальше