Таня Иванова - Когда идет дождь

– Конечно, а кто еще тебе об этом расскажет, если кроме меня ты ни с кем больше не общаешься, – усмехнулась Машка, вернувшись в свое обычное амплуа злорадной стервы.

С того разговора прошла неделя. Первые два дня Машка ничего необычного не делала. Но на третий, придя на работу, Вики обнаружила на своем рабочем столе вазу с букетом цветов.

– Что это? – удивилась она.

– Цветы, – спокойно ответила Маша.

– Я знаю. А что они здесь делают?

– Они радуют глаз и доставляют эстетическое удовольствие.

– А почему они стоят на моем столе? – допытывалась Вики.

Машка отложила свою губную помаду и зеркальце, строго посмотрела на Вики и ответила: «Потому что тебе нужно смотреть на красивые вещи, чтобы ты начала любить этот мир».

Вики сощурила глаза и попыталась отстоять свое право на независимость: «Но ты же говорила, что сначала нужно полюбить себя, а потом уже мир».

– Да, я так говорила. А потом подумала, что, если мы будем двигаться сразу в двух направлениях, то придем к цели в два раза быстрее.

– Обычно, когда одно целое тянут в разные стороны, то оно разрывается на две половины и погибает, – заметила Вики.

– Да. Только у нас другой случай. У нас уже есть две разорванные половины и их нужно соединить, – объясняя, как учитель тупой ученице, ответила Маша.

– Ага, – только и смогла ответить Вики и села за свой стол.

Через час она поняла, что очень сильно диссонирует с цветам: они были таким красивыми. Гиацинты светло-персикового оттенка с шариками ротанга, напоминающими клубочки, выглядели как юная, прекрасная, улыбающаяся и благоухающая девушка. Букет был больше похож на Машу. Вики бы подошли бы черные розы. Они оттенили бы все недостатки, выделив ее достоинства. Гиацинты же, напротив, будто кричали: «Посмотри, какие мы красивые. А ты – такая уродина».

– Тебе нравится, – спросила Маша во время обеда.

– Что нравится? – не поняла сначала Вики, но, увидев озлобленное лицо Маши, тут же сообразила: «Да, букет очень красивый».

– И что ты чувствуешь, когда смотришь на него? – продолжала настаивать на своей терапии коллега.

– Я чувствую, что более уродливого человека, чем я, на свете больше нет.

Глаза Маши округлились, улыбка сошла с лица, а Вики продолжала есть свой суп.

– Это хорошо, – брякнула Маша.

Теперь пришло время удивляться Вики: ложка, которую она хотела поднести ко рту, остановилась на полпути.

– Не надо на меня смотреть так. Я – не злюка и не хочу тебе навредить. Напротив, если ты поняла, что ты хуже, чем эти цветы, то значит, что у тебя скоро появится стремление стать такими же, как и они. А это уже рост.

Вики не почувствовала в этих словах никакой логики, но лицо Маши выражало полную уверенность в собственной правоте.

– Просто доверься мне. Я столько книг по психологии прочитала, что тебе и во сне не снилось. Что-нибудь, да, поможет.

– А что-нибудь и навредит, – продолжила ее мысль Виктория.

– Ой, по-моему, хуже быть уже не может, – махнула рукой Машка и оглядела столовую.

Неожиданно ее глаза заблестели так ярко, что можно было выключать все искусственные источники света… Да, и естественные тоже. Она смотрела на что-то или кого-то позади Вики. Удивленное выражение ее глаз сменилось, интересом, а потом кокетством. Она улыбнулась и медленно опустила глаза. Потом мельком взглянула в ту же сторону, отвела взгляд, снова улыбнулась и продолжила болтать. Только теперь ее голос приобрел хрипотцу.

– У тебя горло болит? – спросила Вики.

Маша недовольно посмотрела: «Почему ты так решила?».

– У тебя голос хриплый.

– Ох, несчастная ты женщина, Виктория. У меня не хриплый голос, а сексуальный. Повернись и посмотри на Аполлона. Думаю, это ускорит твою терапию, потому что я еще ни разу в жизни не видела такой красоты.

Вики подняла брови, опустила плечи, съежилась вся и начала быстро есть суп.

– Что с тобой? – удивилась Машка.

– Ничего.

– Повернись и посмотри, – приказала Машка.

– Не буду, – твердо ответила Вики.

– Посмотри. Иначе всю жизнь в девках пробегаешь.

– Нет.

– Повернись. Повернись. Повернись.

– Хорошо, – зло ответила Вики.

Она обиделась на Машку за ее поведение, ей было стыдно оборачиваться, поэтому она сделала суровое лицо, еще больше съежилась, быстро обернулась и сурово посмотрела на Аполлона. Тот опешил и тут же отвернулся.

– Что ты делаешь? – дернула ее Маша.

– Я смотрю, – улыбнулась ехидно Вики.

– О-о-о, – простонала коллега. – Он отвернулся. И теперь совсем не смотрит на нас, – злилась она.