Евгений Коган - Енот и я

Я свесил босые ноги с кровати, и енот посмотрел на меня понимающе. Потом подошел и сел рядом с кроватью. И снова посмотрел на меня.

И в эту секунду я понял, что теперь у меня есть енот. И он будет у меня жить.

И еще я почему-то понял, что это, может быть, навсегда. Единственное, что меня пугало, так это то, что енот-полоскун, я точно знал, на зиму впадает в глубокую спячку. Мне не хотелось, чтобы мой енот впадал в спячку. И поэтому я начал надеяться на лучшее. Тем более, зима должна была наступить очень скоро. Так я думал.

В этот момент енот снова понимающе посмотрел на меня, вздохнул и пошел на кухню. А я надел носки и приготовился к новому дню своей новой жизни.

Не сказать, что новый день моей новой жизни сильно отличался от предыдущих. В том смысле, что за окном светало, я продолжал взрослеть, на небе собирались дождевые облака, чайник на кухне привычно свистел, а мама звенела тарелками. Моя мама по утрам всегда звенела тарелками. Так что почти ничего не изменилось. Просто в моей жизни появился енот.

Енот стучал коготками по паркету.

Енот смотрел на меня понимающе своими умными круглыми глазами.

Енот чесал правой задней ногой правое ухо, потом переваливался на другой бок и начинал чесать левой задней ногой левое ухо. А передними ногами енот чесал себе нос, брал с пола предметы и подносил их к глазам. Рук у енота не было.

Зато у енота были полоски, и эти полоски каким-то непостижимым образом внушали доверие к странному животному, вот так вот вдруг появившемуся в моей жизни. Потому что полосатое животное не может быть злым – взять, хотя бы, зебру. Да и тигр, тоже, в своем роде, кошка, просто отбившаяся от рук. Про пчел я не думал.

Первый день своей новой жизни я вообще потратил на размышление о животных. Енот сидел рядом.

Однажды я решил попробовать замолчать. Просто взять, и не говорить ни слова. День или два, сколько получится.

Эта мысль пришла ко мне неожиданно. Я просто проснулся утром, открыл глаза и решил ничего не говорить. Просто молчать. И посмотреть, что из этого получится.

Я и вообще-то не слишком разговорчивый. Так бывает, когда старательно избегаешь общения, но в детстве я этого не понимал. И вот я решил замолчать совсем. Порой мне приходили в голову такие идеи. Однажды, помню, я решил понять, как живут слепые. Дома никого не было, и я закрыл глаза.

Темнота, в которую погружаешься, стоит только закрыть глаза, меня не пугала. Это была моя собственная темнота, знакомая, исследованная, и, поэтому, я ее не боялся. В отличие от темноты, которая опускалась, стоило выключить свет. Так что я просто закрыл глаза и попробовал так жить. Жить, погрузившись в вечную, но свою темноту.

В темноте мне не понравилось. Я медленно передвигался по квартире, натыкаясь на предметы и мебель. Меня это удивляло. Мне казалось, что я успел выучить собственную квартиру вдоль и поперек. Но стоило мне закрыть глаза, как предметы обстановки словно бы начинали какой-то невидимый для меня танец. Я натыкался на шкафы и стол, хотя был уверен в том, что до них еще оставалось некоторое безопасное расстояние. Я не мог выйти из комнаты, почему-то упираясь в стену. А потом, спустя какое-то время, я вдруг вообще потерял ориентацию в пространстве. Говоря проще, заблудился в собственной квартире, исхоженной вдоль и поперек.

И вот тогда мне стало страшно. У меня закружилась голова, а липкий предательский пот выступил на лбу. И на мгновение мне показалось, что я никогда не смогу найти себя в этой, внезапно ставшей незнакомой, квартире.

Я стоял с закрытыми глазами и боялся. Сознание рисовало страшные картины. Мне уже казалось, что на самом деле я не в собственной квартире, а в темном дремучем лесу. Я представил себя путником, потерявшим дорогу, без еды, воды, огня и надежды на спасение. Мне захотелось плакать, и я даже почти закричал…

Я открыл глаза.

Я стоял, почти упершись лицом в стену буквально в шаге от двери, ведущей в коридор. Я перевел дыхание.

Пот на лбу исчез также внезапно, как и появился. Я перевел дыхание, а сердце перестало биться так быстро, как оно забилось, едва лишь я представил себя путником в лесу.

Но замолчать – замолчать не так страшно. Как минимум потому, что у тебя остается зрение. Если ты видишь то, что происходит рядом с тобой, то ты можешь ощущать себя в безопасности. Пусть в мнимой, но все же.

Так что я проснулся утром и решил, что буду молчать. И за весь день не сказал ни слова. Я молчал еще несколько дней, и мне стало казаться, что мои зрение и слух обострились. Мне действительно начало казаться, что я стал лучше слышать и, главное, видеть. Не говоря ни слова, я стал обращать внимание на то, чего раньше не замечал. Не отвлекаясь на слова, я вдруг стал слышать то, чего раньше не слышал. И мне это нравилось.