Мария Фомальгаут - Парочка хороших мыслей

– Ой, держись, Виктуська, мы в тебя верим, когда Нобелевку получать поедешь, нас позовешь…

– Вместе пропьем…

Девчонки смеются. Сколько им уже лет… тридцать… Алине кажется, это так много… Что-то быстро Алину забывают, раньше всем классом приходили, теперь так… то одного черт занесет, то двух…

Сюда Алина приходит нечасто, да что вообще сюда приходить, на кладбище, и не на само кладбище, а вот сюда, за воротами. Да и непонятно, что на нем делать, на этом кладбище, ну посидела на скамеечке, ну положила цветочки, а дальше что… думать надо о чем-то таком, а ни о чем таком не думается.

Дождь моросит. Даже не моросит, висит в тумане сырь какая-то. И березы облетают, дрожат, как они только не сломаются, вон какие воронищи по веткам сидят, корр-корр-корр… И перья, перья лежат, длинные, черные… Алина их раньше собирать любила, а папа говорил, брось дрянь всякую, а теперь собирай – не хочу, а уже не хочется.

Интересно Алине хоть разок заглянуть туда, под холмик, посмотреть, что там, в темноте, под крестом. И боязно – и интересно, что там теперь, через двадцать лет…

И хочется – и не смотрит Алина, а то вдруг там останется…

На этот раз и не спрашивает папа, где Алина была, и так видит. И мама ничего не говорит, и тихонько пробирается Алина к себе, в комнату, Барби лежат, журналы разбросаны, вот и плеер новенький, плакаты по стенам, Стар Фрай, давно уже снять пора, давно уже Алина по Стару Фраю не сохнет, отсохлась, пару раз летала к нему, сквозь стены просачивалась, тьфу на него, и бабник он, и алкаш, и все остальное… и статейка эта, на хрена глаза мозолит, от времени уже вся пожелтела…

…из окна на двадцать втором этаже…

…по предварительным данным причиной…

…фанатка известного рок-певца Стара…

…ведется следствие…

ДОБАВИТЬ СВОЙ КОММЕНТАРИЙ

…туда ей и дорога, общество себя от таких дур очища…

…родителей жалко, про них она вообще поду…

…такая даже родителям не нужна…

…учитель со стажем, сорок лет проработала в советской школе, заявляю – в наши времена такой дури не было…

…ага, и все строем ходили, и за немытые уши домой разворачивали…

Тьфу на вас на всех.

Алина прыгает из окна – взмахивает руками, летит. Выше, выше, над городом, достали все, достали, вон, Виктуся чешет по улице, папки какие-то под мышкой, вон Ириска чертенят своих в кино повела, они уже и с пушками идут, очередного супергероя от суперзлодеев защищать… В Париж, что ли, слетать, Маха вроде там должна быть, какой-нибудь мусье ее по ресторанам водит…

Выше, выше…

Города, города, города, люди, люди, люди, Олежка, вроде, в Израиль махнул, у Саньки какой-то автосалон, Димушка вообще в Мюнхен перекантовался, дизайнер он там или хрен пойми кто…

Выше…

Шумят океаны…

Или в дом о пяти углах наведаться, попугать дядек, они там допоздна сидят… Нет, не надо, так они вообще домой не уйдут, всю ночь торчать будут, а у них дома жены ждут, дети, дорогой, ты мне обещал сегодня… не позже одиннадцати… Да не нужны мне твои долбанные конфеты, и это убери тоже, у меня этими брошками все трюмо завалено… мне ты нужен…

Люди по городам спешат куда-то, взрослые люди делают свои взрослые дела.

Люди живут. Дышащие, теплые – люди живут, делают что-то, меняют мир. Возвращаются домой, к семьям…

Алина опускается на краешек лунного кратера, смотрит на Землю – большую, живую, далекую, коротко всхлипывает – и не сдержать боль, льется через край, больше, больше. Этот появляется откуда-то, да они тут повсюду по космосу, серебристый, бесформенный, с синевой, обнимает, утешает, да что такое, да кто обидел, ты только скажи, мы его – у-у-х-х…

– Гам! Гам! Гам-Гам-Гам-Гам!

– Злой! Злой! Злой-злой-злой-злой!

Кричу, что он злой. Меня никто не понимает. Не слышит. Они никогда меня не понимают. Они. Все. Видно же, как белый день видно, что злой он, злой, злой, злой…

Нет, не видят, встречают его с почестями, и привезли его на машине, и в дом занесли с почетным эскортом, и кучу бумажек к нему. Вот это дохлый номер, если много бумажек, это значит, птица важная…

– Злой! Злой!

Нет, не понимают они, что он злой, отвели ему отдельную комнату, где это видано, чтобы какому-то там – отдельную комнату. Рядом с Димкиной спальней. Это вообще хана, если с Димкиной спальней рядом, вы как хотите, я ему Димку не дам…

– Злой! Р-р-рвать его! Р-рвать!

Нет. Не понимают. Бросают мне печеньки, на-на-на, да на фиг мне не нужны ваши печеньки, ничего мне на фиг не надо, вы сами смотрите, кого в дом-то притащили…