Вероника Киреева - Человечек

Которая говорит, что мне нужно надеть, как мне нужно сидеть, спать, жевать, чистить зубы? Так она же стоит надо мной с самого утра и рассказывает, как нужно пользоваться зубной щеткой! Да мне мама родная такого не рассказывала, а тут Оксана! У меня нервы на пределе, а впереди целый рабочий день и как работать?

Я-то думал, что я спокойный, уравновешенный мужчина, что у меня все нормально с психикой, что меня трудно вывести из себя, а оказалось всё не так! Только живя с женщиной, я начал понимать, что я совсем другой! Что я нервный и легко уязвимый. Что я обидчивый, ревнивый, мстительный, жадный!

Я боюсь, что Оксана истратит все мои деньги, накупит всякой ерунды, всякого барахла. Того, что не надо никому! Так мы же раньше только по улицам ходили, по площадям! Смотрели на луну за облаками, на фонари, на мерцающие в далекой дымке синие огни и нам не надо было ничего! Зато сейчас нужно все!

И покрывала, и подушки и серебристый заварочный чайник, и новые кастрюли, и два одинаковых коврика на кухню. Я не пойму только зачем?

– Чтобы было красиво, – говорит Оксана и ей даже невдомек, что без этого можно обойтись.

– А это что? – спрашиваю я, замечая на полке какие-то стеклянные вазочки.

– Это я специально купила, – радуется Оксана, – правда милые? В одну я насыплю сушеные розы, в другую налью воды и положу камешки, у меня есть такие красивые камешки, я сама собирала! А можно плавающие свечи попробовать, они будут гореть прямо в воде…

А мне непонятна такая трата денег. Нет бы, купить что-то путнее, она тратит деньги на какие-то вазы! Так теперь мы вместе по магазинам ходим, и я слежу за Оксаной, потому что она совершенно не умеет себя останавливать. Не умеет контролировать свои желания и хватает сразу же по три шейных платка.

– Куда? – спрашиваю я и с силой вырываю два платка из ее рук. – Они же совершенно одинаковые!

– Я повяжу один на шею, – говорит Оксана, – а другой на сумку. А третий подарю маме.

– Бери сразу пять! – чуть ли не выкрикиваю я, и мне становится понятно, куда улетают мои деньги.

– Ой, – снова радуется Оксана и крутит в руках какую-то нелепую безделицу, напоминающую кошку с закрученным длинным хвостом. – Какая прелесть! Ты посмотри, какие у нее умные глазки, а какой хвостик!

– Зачем? – я вырвал эту безделицу из ее рук и поставил на место.

– Сережа, – она снова схватила эту нелепицу и прижала к груди. – Это подставка под салфетки, ну хочешь, давай возьмем вот эту, – она схватила с полки другую, не менее нелепую. – Это подставка под яйцо, ну у нас же нет ни одной!

– Хватит! – я со злостью развернулся и пошел в другой конец зала.

Да у меня в голове не укладывается, как можно так бездумно, так глупо тратить деньги! Буду я есть яйцо на фарфоровой подставке! Кто-то же додумался до такого! Тут я заметил, как Оксана с радостным выражением лица схватила плетеную корзину для фруктов столкала туда свои одинаковые платки, подставку под яйцо, шапку для сауны, жидкость для розжига, альбом для фотографий, две пары вязаных детских перчаток, крышку для сковородки…

А мне интересно, чем продиктован ее выбор? Я стоял неподалеку в большом изумлении, и мне казалось, что передо мной чужая глупая женщина, у которой к тому же нет совести. Я не знал, что мне делать. Подойти к кассиршам и сказать, что Оксана психически больна?

А она смотрю, складывает в корзину какой-то мяч, полосатые брюки от пижамы, металлическое сито для муки, можно подумать, будет стряпать.… И у нее даже не возникает мысли остановиться и подсчитать, сколько все это будет стоить. Чувствуя, как меня разбирает злоба, я вышел из магазина и пошел домой.

Я решил, что с этого дня Оксана не увидит моих денег никогда! Придя домой, я никак не мог успокоиться. Мне было непонятно, как можно купить подставку под яйцо из фарфора? Что за необходимость? Я готовился к серьезному разговору, и у меня не укладывалось в голове, как можно быть такой расточительной?

Через какое-то время заявилась Оксана! Она была красная от волнения с прилипшими ко лбу волосами. Ну, конечно же, ей не хватило денег, и она бедняжка вернулась ни с чем!

– Сережа, – сказала она, с трудом переведя дыхание. – Слава Богу, ты дома! Что с тобой случилось? Тебе легче?

– Оксана, – а мне противен весь этот спектакль.

– Я так за тебя переживала! – сказала она в сердцах. – Так испугалась! Я же подошла к кассе, и тут поняла, что тебя нигде нет, – она положила руку мне на лоб. – Ты такой горячий, Сережа! Ты пил таблетки?