Игорь Харичев - Мы и Россия

А может, это вообще тысячелетняя грёза россиян: зацепиться бы за какое-нибудь слово, чтобы остановить разброд и шатания! Зацепились же пращуры за «самодержавие», подпирали формулу «православием» да «народностью»! Пока не шатнулась история в очередную крайность. И опять нашлась формула: «коммунизм». С детализацией в стадиях: «от каждого по… каждому по…». И не формулами ли спасали советские вожди дело, доводя их до лозунгов? «Электрификация». «Индустриализация», «Коллективизация». Если не «всего мира», то «по всему фронту». И с неизменным «коммунизмом» на все времена.

Но вот коммунизм отменился. И по всему фронту – чесотка переименований. Всё та же мания. Города, переименованные Советской властью, – обратно в досоветские. Неистребимая вера в магию слова, которое переменит реальность. Ступор на спасении через формулу.

Это уже не весёлое пародирование в стиле «командир на лихой машине». Игорь Харичев упирается в проблему, действительно осаживающую нас в реальность. Ищем петушиное слово… волшебную идею… формулу спасения.

Но и это ещё не финал нынешнего нашего самопознания. Дело в том, что враги, похищающие академика с его формулой, – никакие не враги, а… те же самые надёжные наши спецслужбы, только разных подразделений.

Знают ли они друг о друге? Вряд ли. Но хоть кто-нибудь в их руководстве знает об этой дублированной технике похищений? А бог его знает. Может, и президент не знает, а те и эти особые отделы докладывают ему. Прибалтийский след… Лондонский след… А он решает: тянуть ли нефтепровод через Прибалтику или в обход…

Но дело-то даже не в этом. Не в том, какой «след». Дело в том, что с самого верха тайные службы параллельно и одновременно шуруют в России с разных направлений.

И это не разваливает страну?

А может, это как раз и спасает её? Вопрос настолько выпадает из обычной логики, что кажется абсурдным. Но ведь именно спасительные формулы искали правители, стремившиеся удержать страну от распада, в котором участвовали. Колчак верил в свою формулу, Ленин – в свою. Насчёт Ленина у Харичева сказано, что его идеи – полная чепуха. То есть, вряд ли Ильич видел реальность за своими химерами. Я думаю, что именно это он и видел: накренившуюся реальность. А хватался за «пролетариат», за «коммунизм» и прочие бродячие призраки того времени, потому что не за что было больше ухватиться. Чтобы перевернуть Россию туда, куда она уже накренилась.

Но это всё – в ситуации Гражданской войны и вообще военного времени. А в ситуации мирной «передышки»? Партия вроде бы одна, но фракции раздирают её смертельно. Гулаг эти фракции стережёт и дробит, но и фракции караулят друг дружку, и каждая имеет формулу спасения. А в целом создаётся облик страны, которая без конца спасается, громя по очереди приверженцев этих формул и ссылаясь на волю народа, народ же мечтает о единстве, а проваливается в междоусобия.

«Монолитная Россия» неотразимым пугалом маячит у Харичева в сегодняшней экспертизе тысячелетнего чресполосья.

Президент, понимающий, что мы живём в «новом информационно-коммуникационном мире», выслушивает советников и советчиков.

Один поясняет:

– Народ – носитель суверенитета и источник власти. Власть всегда от народа. Поэтому, когда народ ругает власть, он ругает самого себя. Таким образом, не надо бояться народной ругани.

Другой напирает:

– Они сладострастно описывают якобы мерзостную природу русского человека, мечтающего лишь о том, чтобы напакостить соседу, и способного хорошо работать только из-под палки в тисках тоталитарного режима. Это возмутительно!

Участники этого диспута думают об одном и том же: найти спасение от распада страны, то есть научиться терпеть народную ругань, не доводя дело до тисков и до палки, но на всякий случай укреплять и стены, чтобы они, гнилые, не разваливались, когда ткнёшь.

В эпоху рынка и гласности стена называется: банкет.

Игорь Харичев посвящает этой теме самую большую свою повесть, а поскольку тени и дары данайцев продолжают маячить в его экспертизах, то подзаголовок к «Банкету» звучит так: «Пособие для начинающего патриция». То есть для нынешнего прохиндея, который хочет в этот патрицианский заповедник любой ценой проникнуть.

Для этого надо знать правила проникновения или, лучше сказать, условия пребывания участников банкета – как постоянно пребывающих, так и на время прибывающих.

Что же они там делают?

Во-первых, едят. Бесконечно. И пьют, понятное дело. Во-вторых, у них всегда праздничное настроение. У всех, обязательно! В-третьих, они убеждены, что недоступны, то есть, что общаются только с равными себе. Никаких чужих ни в один зал этого многозального банкета охрана не пропустит.