Дмитрий Иванов: Как прое*** всё

Мы с сочувствием относились к нему. Мы знали его историю. Иван Давыдович служил в танковых войсках и однажды принял участие в учениях. Отрабатывали современный общевойсковой бой. Это очень мощная маза. Современный общевойсковой бой – это когда все новейшее и мощнейшее, что только создано силами зла, собирается в одном месте и ебошит друг друга. В рамках учений был произведен танковый десант. Ивана Давыдовича сбросили в танке с самолета. Парашют не раскрылся. Иван Давыдович просто летел вниз в танке. О чем он думал? Трудно сказать. О чем думал бы ты, читатель, если б падал с неба в танке?

Потом была встреча с землей. От удара отлетела башня у танка. А у Ивана Давыдовича вылетели все коронки из зубов, и невольно вырвалось: «Ох, ебана рот».

Когда через год больниц он начал различать лица людей, Иван Давыдович прямо заявил командованию, что не хочет уходить из армии, несмотря на все свои повреждения. И командование оставило его в армии. Но уже в качестве военрука в школе.

Иван Давыдович жил в школе. Личная жизнь у него не сложилась. Жена от него ушла после удара об землю. Предала. Дети, две дочки, также оказались подонками. Или подоншами, не знаю, как правильнее. Школа дала офицеру-инвалиду приют. Он жил в подсобке кабинета НВП. Это была очень маленькая каморка. Иван Давыдович обклеил ее всю плакатами гражданской обороны. Не в смысле группы Егора Летова, панка и дезертира. А в смысле, гражданской обороны – обязательного обучения населения действиям в случае начала термоядерной. Плакаты были прикольные. На одном, я помню, был нарисован мирный житель, мужчина в шляпе, он стоял посредине комнаты, за окном был куст сирени и отличный вид на ядерный гриб, а мужчина крепко прижимал к себе маленькую дочку, умело закрываясь ею от поражающих факторов. На другом плакате был нарисован пехотинец, который лежал ногами к взрыву. Ядерный боровик от него был, можно сказать, рукой подать – метрах в пяти. Но пехотинцу было по хуй. Он лежал себе спокойно.

Иван Давыдович нас обучал таким действиям. Иногда посредине урока он вдруг вскакивал и страшно кричал:

– Газы!

Первый раз услышав этот крик, мы подумали, что Иван Давыдович жалуется нам на здоровье, но потом он сказал, что мы трупы, потому что мы надышались газов, которые применил блок НАТО.

А иногда Иван Давыдович посредине урока вдруг падал на пол и кричал:

– Вспышка слева! – Или: – Вспышка справа!

По этой команде мы должны были тоже упасть на пол, ногами к взрыву, и не смотреть на гриб, подавлять в себе любопытство.

А иногда Иван Давыдович кричал:

– Альфа-бета-гамма излучение!

По этой команде мы принимались падать ногами в разные стороны, а Иван Давыдович нам кричал, что мы трупы, потому что альфа-, бета– и гамма-излучение проникает всюду, не имеет вкуса, цвета и запаха, так что не надо падать на пол, а надо быстро бежать к ближайшей свинцовой стене толщиной не менее метра.

А еще Иван Давыдович учил нас кидать гранату. Он вывел однажды весь наш класс на полянку у школы и стал учить нас окапываться и бросать из окопа гранату. Он дал моему другу Кисе, будущему летчику, в руки лопату и велел закопаться в землю, на время. Не в смысле временно закопаться, как делают зомби. А закопаться ровно за три минуты. Пока со стороны противника движутся танки.

Время пошло. Когда оно вышло, Киса сумел закопать только свои кеды. Иван Давыдович подошел к Кисе, заглянул ему в глаза, своими вспышками справа и слева, и сказал:

– Труп! Раздавленный танком труп! Смотрите все! Показываю!

И Иван Давыдович на наших глазах закопался в землю быстро, как крот. Это было удивительно. Только что вроде стоял на этом месте военрук, и вдруг нет его, а на его месте – окоп. Затем Иван Давыдович быстро выглянул из окопа и метнул гранату. Граната вылетела в небо, пролетела всю территорию школы и упала во двор отделения милиции, которое было рядом с нашей школой. Там гранату увидел молодой милиционер. Он подумал, что на отделение милиции совершено нападение, схватил гранату и стал думать, куда же ее кинуть. Рядом была школа, но туда бросать гранату молодой милиционер не мог. Там были дети. Тогда молодой милиционер бросился на гранату и закрыл ее собой. В это время из отделения милиции выходила красивая девушка, которую вызывали в милицию по делу о краже – у нее злоумышленник украл сережки в бассейне, есть же такие негодяи. Девушка увидела, что милиционер накрыл гранату собой, спасая детей, и полюбила его. Граната не взорвалась, потому что была учебная, а любовь девушки к молодому милиционеру взорвалась, потому что была настоящая. И они жили потом вместе много лет. Вот так бросил однажды гранату Иван Давыдович. Любовь подстерегает человека всюду, нужна лишь граната.