Сергей Мазуркевич - Душитель из Бангкока

– Вай нот? («Почему бы и нет?») – ответил Супат, и мы отправились в гостиницу «Гранд Рамбуттри Вилладж».

Гостиница эта мне была хорошо знакома. Я и сам в ней, бывало, останавливался. Находится она в очень удобном месте в переулке (Сой) Рамбуттри в двух минутах пешего хода до все той же Кхаосан. Хорошие номера по вменяемой цене и два бассейна на крыше. Были и минусы. Например, необычная для Таиланда отмороженность обслуживающего персонала, которая, впрочем, легко объяснялась большими размерами гостиницы, большим турпотоком и не самой большой зарплатой.

Мы прошли к гостинице мимо нескольких пошивочных ателье (индийские зазывалы предлагали за 100 долларов сшить костюм от Версаче), туристических агентств (тайские зазывалы предлагали любые туры по Таиланду и сопредельным странам), кафешек и ресторанчиков с приятным интерьером с индийской, тайской и европейской кухнями. В них никто ни кого не зазывал, потому как посетителей и так хватало. Номер на втором этаже левого крыла был классическим даблом {дабл – номер на двоих, сингл – номер на одного}. Синглы в этой гостинице тоже есть, но по причине дешевизны и малого количества почти всегда заняты, вот и приходится даже тем, кто путешествует в одиночку, брать дабл.

Со дня смерти Олега в номере не убирали, видимо полицейские, надеясь на нахождение каких-либо улик не давали добро на уборку. Но с уликами тут было туго. Я прошелся по номеру, осматривая все вокруг. На маленьком журнальном столике лежала парочка книг на русском, путеводитель «Лонели Планет» {популярная серия путеводителей, считается самой лучшей для самостоятельных путешественников} по Таиланду, стопка бесплатных карт Бангкока, Чианг Мая и других мест. Среди этих бумаг была и фотография Олега, сделанная, видимо, в одном из храмов на Бали. Приятной внешности блондинистый голубоглазый парень был запечатлен в традиционной индонезийской одежде.

Я подумал, что это очень несправедливо – умереть в таком возрасте, в тот миг, когда мир раскрывает перед тобой объятия. Печально… Очень печально… Очень мне не нравится невзошедшесть судеб. А здесь был именно такой случай.

И тут где-то в моем сознании забилось крохотной птичкой ощущение того, что я упускаю что-то важное. Я еще раз посмотрел на фотографию. И до меня дошло. На левой руке у Олега был серебряный браслет в виде переплетающихся тел драконов. А на фотографиях с места убийства на его руке этого браслета не было, это я помнил точно. Что же получается, убийца не взял ничего ценного, но взял браслет, который стоит, может, и не копейки, но не так уж и много. Интересно… Чем же ценен этот браслет? Или этот след – «пустышка»? Может, он потерял браслет раньше или подарил его кому-нибудь? Как бы то ни было, но проверить не помешает.

Я рассказал лейтенанту о своих размышлениях и поинтересовался, не было ли в других вещах Олега такого серебряного браслета. Вспомнить что-либо по этому поводу он не смог, но пообещал все выяснить.

Я тем временем прошел в ванную комнату. В ней был идеальный порядок, какого просто не бывает в номерах, где живут путешественники, если они, конечно, не страдают тяжелой формой порядкофилии. Похоже, что тот, кто убил Олега, хорошо здесь убрал после совершения преступления. Я еще раз осмотрел ванную комнату и собирался уже уходить, когда вдруг боковым зрением заметил какой-то блеск на полу. Я повернулся и присмотрелся. В сточном отверстии боком застряла монета. Она так естественно сливалась с потертым алюминием решетчатого стока, что неудивительно, что ее никто не увидел. Удивительно было то, что я ее заметил.

Я позвал Супата и показал ему на монету. Жестом фокусника он откуда-то из воздуха вытянул пинцет и осторожно достал ее. Это была серебряная индийская рупия 1847 года выпуска.

Этот город называют Городом ангелов. Забавно, что так говорят не только гиды, которые много чего говорят не так, но и авторы путеводителей. И никто почему-то не задумывается над тем, что слово ангел – европейское, христианское. А в буддистском пантеоне нет никаких ангелов, как их ни ищи. Зато есть много других проживающих на небе сущностей, и поэтому правильный перевод – Город Небожителей.

В этом городе у меня есть не только любимые места, но и любимые ресторанчики. В них, как правило, почти не бывает туристов, их посетители – тайцы и экспаты {экспат – от экспатриант, фаранг, постоянно проживающий в Таиланде}. Один из таких ресторанчиков с романтическим названием «Ин лав» находится на берегу реки Чхао Прайя прямо у пирса «Мост Рамы Седьмого».