Руслан Бекуров - Бесполезные ископаемые

Утро. Суетимся на перроне. Я, папа, мама и брат. Холодно и сыро – папа накидывает свою потрепанную куртку на мамины плечи. «Как подростки», – смотрю на них и дико завидую. Сумка валяется в купе, а мы валяем дурака, рассказывая друг другу последние сплетни. Такие неловкие моменты – хочешь сказать что-то теплое и хорошее, а болтаешь о ерунде.

– Две минуты до отправления, – сообщает скучающая проводница – толстая женщина со шрамом на шее.

Я обнимаю маму, папу и хлопаю по плечу брата. Он незаметно для мамы запихивает в карман моего пиджака пачку денег. И папа подмигивает так, как подмигивает только он.

– Ас, ну зачем? – говорю я брату.

– Для души, – улыбается он.

– Купи себе фирменную дубленку, – говорит папа.

Резким рывком тронулся поезд, и в пыльном окне от меня медленно уплывал этот город. И эти люди. Каждый из нас – такой. Уезжаем и оставляем любимых на перроне. Только и остается, прижавшись к стеклу, пекинесом смотреть, как они уходят в прошлое.

А будущее. Не люблю я его. В будущем нет чего-то настоящего.

В Воронеже в купе подсела девушка в леопардовом платье. До этого я ехал один и было неплохо. Проводница принесла чай с лимоном, и мы разговорились с Наташей – так звали девушку в леопардовом платье. Вот только платье она сменила на серый спортивный костюм – я даже выходил из купе, когда она переодевалась.

Наташа съела зеленое яблоко, йогурт и вытащила бутылку с мутной жидкостью.

– Хотите домашнего вина? – сказала она, нелепо подмигнув левым глазом.

– Чуть-чуть, – сказал я и лихо (как мне тогда казалось) откупорил бутылку.

– Лихо, – сказала она и тут же подставила стакан из-под чая. Лимон так и лежал на дне безжизненным сморщенным неудачником.

Я налил ей и себе, а потом еще. И еще раз еще. Через полчаса Наташа была достаточно пьяна, чтобы рассказывать о себе. А я был достаточно трезв, чтобы слушать, кивать и улыбаться.

– Ну я-то спала с его другом один только раз. Представляешь, ОДИН раз. Выпили, туда-сюда. Эпик фейк.

– Фейл. Ты хотела сказать «эпик ФЕЙЛ». А теперь-то куда?

– Во Вьетнам, – Наташа глотнула вина и улыбнулась. – Не знаю, но вот мне кажется, что там мне будет хорошо. Не хочется тратить время на пустые разборки из-за какой-то одной пьяной ночи. Я хочу, чтобы у меня был миллион таких ночей.

– Ну а вот вернешься ты назад. И что потом?

Мне не очень и хотелось слышать ответ, но и спать желания не было.

– А потом – суп с кротом.

– С котом. Ты хотела сказать «с котом», – сказал я.

– Точно. Расскажи-ка о себе. Твоя очередь.

– Ну, живу в Питере. Читаю тупые лекции о тупой профессии, чтобы…

– Лекции? Ну ничего себе! А на каком факультете?

– На факультете журналистики.

– Так ты журналист? Как Познер? Напишите обо мне книгу, Познер. Никто никогда не писал обо мне. А у меня есть много-много интересных историй.

– Разве что репортаж. Или информационную заметку.

– Заметку? Тоже неплохо.

Мы пили и пили, и она еще рассказывала о чем-то. Но я только смотрел куда-то в окно – поезд бежал через маленькие полузаброшенные деревни. В некоторых домах жили люди, и я думал о том, что у каждого из них есть миллион историй, о которых еще не написаны книжки.

Так и дни бегут, как эти деревни.

Не знаю почему, но в такие моменты мне особенно грустно. Казалось бы, получай удовольствие: холодные ли, жаркие ли дни – это часть твоей жизни. Понятно, что временами она – дурацкая, но, в целом, в ней единственной заключены те хорошие моменты, которые не забудешь и после смерти. Я знаю это, я понимаю, что необходимо радоваться мелочам и получать наслаждение даже от раскалывающегося под ногами льда, но вот, хоть убейте меня, не получается.

Мы понапридумывали миллиарды гаджетов и приложений, чтобы не раскисать в бытовухе, но в итоге еще больше вгоняем себя в никчемные пресные пластиковые радости жизни, от которых грустно до тошноты. Что-то не то выбрали, где-то не там свернули. В какой такой момент и в каком таком месте мы проспали нашу остановку? А как бы мы чувствовали себя сейчас, если бы не проспали и вышли? Почему купили билет в один конец и потеряли желание вернуться назад и отправиться в путешествие снова?

Я снял ботинки. Лег не раздеваясь на узкую нижнюю полку и закрыл лицо спортивной газетой.

Была усталость. Думал, отчего бы это, и потом понял, что совсем это и не усталость, а банальное разочарование. «Тупняк» называли такое состояние пацаны со сторонки.

– У тебя красивые ноги, – Наташа сидела рядом и гладила мою никчемную ногу.