Лариса Яковенко - Курортный романс

Одинцова, сидя в кресле, отдыхала после приема нарзанной ванны и ждала Иру.

– Ну, как тебе? – улыбнулась, увидев девушку, покинувшую свою кабинку.

– Класс! Теперь я понимаю, что такое истома. Лежишь, и от приятности даже извилины выпрямляются.

– Тогда сиди и приходи в себя, у нас еще с тобой ингаляция.

– А что это такое?

– Будешь дышать разными травками, чтобы горло не болело.

– Здорово. Ирина Николаевна, а что мы сегодня будем делать после обеда?

– У тебя есть предложение?

– Да. Давайте пойдем в краеведческий музей.

Одинцова удивленно взглянула на девушку. Та слегка смутилась.

– Если вам не интересно, то не пойдем. Просто я так привыкла. Мы с папой много путешествуем, и куда бы не приезжали, первым делом шли в краеведческий, он ведь в каждом городе есть, ну а потом уже и в другие. Папа говорит, надо знать историю своей страны, а она собрана в музеях и книгах. Я поэтому и поступила в историко-архивный институт, хочу быть музейщиком.

– Мне почему-то казалось, что это скучная профессия.

– Ну, что вы, это профессия интеллектуалов, только она у нас по-настоящему не оценена. Музейный работник должен во многом разбираться, прежде всего, в истории, искусстве, культуре. И главное, он всегда в поиске, совершает маленькие открытия и приобретает новые знания. Мне нравиться учиться.

– Тогда пойдем за знаниями после обеда, – улыбнулась Одинцова и поднялась, – а теперь вперед на ингаляцию.

Совершив экскурсию по залам краеведческого музея, они вышли на улицу.

– Ирочка, здесь рядом парк, прогуляемся?

– С удовольствием. Ой, ларек с мороженым. Может, попробуем?

– Обязательно, должна тебе сказать, что Тригорское мороженое очень вкусное.

– Тогда я пошла, вам какое?

– Шоколадное.

– Я тоже его люблю. Не доставайте кошелек, в следующий раз купите.

Присев на скамейку, Одинцова спросила, – Ира, ты в каком музее хотела бы работать? В историческом?

– Я хочу создать собственный музей и посвятить его нашим соотечественникам, которые жили и работали за рубежом.

– Как же тебе пришла в голову такая идея? – удивилась Ирина Николаевна.

– Во всем виноват Леонардо ди Каприо, – засмеялась девушка. Он мне очень нравится, и я влезла в интернет, чтобы узнать о нем побольше. Когда прочла, что его родную бабушку зовут Елизавета Смирнова, просто обалдела. Ради интереса пробежалась по истории Голливуда. Оказывается, у его истоков стояли русские. Представляете, во всех американских энциклопедиях написано, что выдающиеся кинодеятели братья Иосиф и Николай Шейнкеры, которые в штатах стали Джозефом и Николасом Шенки, родились в Рыбинске Ярославской губернии. Николас создал компанию «Метро-Голдвин-Майер» и тридцать лет просидел в кресле председателя совета директоров. А Джозеф уехал в Лос-Анджелес, где создавался Голливуд, и стал президентом Гильдии продюсеров. Об известных актерах и говорить нечего. О Миле Йовович все знают, а о том, что у Стивена Сигала русские корни-немногие.

– Как папа отнесся к твоей идее?

– Очень понравилась, он теперь в свободное время занимается поиском в интернете инженеров, которые покинули Россию и оставили свой след в других странах. Папа говорит, что многие крупные технические начинания рождались в России, но страна не всегда могла их развить, а чиновники недооценивали свое и переоценивали иностранное.

– Он прав, пример Зворыкина, создателя современного телевидения, уехавшего в США, тому подтверждение, – задумчиво произнесла Одинцова.

– И дядя Леша одобрил мою идею, пообещав, что их фирма станет первым спонсором такого музея. А дядя Боря, он работает в министерстве обороны, сказал, – Ира, если в своем музее ты откроешь зал, посвященный русским воинам, сражавшихся за честь и свободу других стран, то министерство поможет.

– Ирочка, какая же ты умница, – улыбнулась Ирина Николаевна и слегка приобняла девушку за плечи. Ты уже делилась с однокурсниками своей мечтой? Тебе ведь нужны единомышленники и помощники.

– Нет, – вздохнула та. – Мечту можно доверить только друзьям, а у меня среди сверстников их нет. Когда училась в школе, подружки были, но мы ведь постоянно переезжали, вот они и терялись.

– Как же ты отдыхаешь? В ночные клубы ходишь? Молодежь любит там тусоваться.

– Когда поступила в институт, сразу почувствовала себя взрослой и свободной. По субботам бегала с однокурсницами по разным клубам, возвращалась поздно. Тонечка выговаривала, – Петровычу, хиба ж так можно, дытынка за пивнич прыходыть до дому. Папа ее успокаивал, – Тоня, вы же в ее возрасте тоже любили погулять.