Елизавета Елагина - Царство свиней

Захария приехал в Кабарную. Это уютный семейный ресторанчик, где заканчивается Большой мир и начинается Осколопье. В дверях вас встречает Джос с рылом вместо лица. Он окидывает оценивающим взглядом всякого входящего, чтобы вычислить, можно ли вытащить кошелек прямо сходу так, чтобы тот ничего не заметил.

Второй этап – Мария. Она поджидает вас внутри и действует чуть элегантней. Позванивая серьгами в ушах и вскидывая тонкие брови, Мария определяет, где у гостя хранится кошелек, подходит сзади и вытаскивает его, рассказывая попутно о том, чем сегодня Кабарная может порадовать голодного посетителя.

Если Марии и Джосу не удалось раздобыть ничего интересного, но при этом остается чувство, что они что-то упускают, приходит Альбер со сковородкой и бьет строптивого клиента по голове. После этого проводится обыск.

Помимо перечисленных выше развлечений, в Кабарной предлагаются пережаренные каштаны, вчерашний кофе и сиденья из красной кожи. В Кабарной можно неплохо провести время, если знать, чего ожидать, и уметь найти подход к хозяевам. Мария, например, тает от любого комплимента, а уж если ей предложить выпить, она даже разжимает цепкие пальчики, уже обвившиеся вокруг вашей цепочки для часов.

Джос – сплетник. Спросите его, кто недавно заходил, и вы не только убережете свои карманы от опустошения, но и приятно скоротаете полчасика.

Альбер обожает папиросы. Если вы хотите, чтобы ваши каштаны не только пропахли вашим любимым табаком, но и были им сдобрены, приподнесите Альберу папироску перед тем, как он пойдет их жарить Если вам любопытно последить за процессом приготовления каштанов, можете подойти к двери в кухню и заглянуть. Вы сможете насладиться мастерством Альбера и увидите, как пепел осыпается прямо в шипящее масло.

Другими словами, серьезную опасность Кабарная представляет только для чужаков и пришельцев. Среди жителей Осколопья Кабарная даже имеет своих завсегдатаев. Порой здесь бывают приятные вечера, когда достается бутылка-другая кисловатого вина. Тогда Мария садится за фортепиано, которому не хватает всего пары клавиш, и затягивает проникновенную песню.

Пришелец, никогда не бывавший в Осколопье, придя в Кабарную в один из этих чудных вечеров, может подумать, что по въезде в город начинается сказка, и его ничто не убедит в обратном, покуда он не начнет искать свой бумажник и любимый бабушкин портсигар.

Захария, приблизившись к этому славному заведению, отсалютовал Джосу, нежившемуся на солнышке.

– Захария! Рад тебя видеть.

– И я тоже рад, Джос.

– Ты знаешь, у Гробаста на ферме родились поросята с двумя головами. Какая-то мутация.

– Ну надо же.

– Только учти, это большой секрет. Гробаст боится, как бы все не прознали. Тогда люди станут опасаться покупать его свинину. Это может грозить разорением всей ферме.

– Разорение Гробаста меня, Джос, не расстроит. Но, так и быть, я никому не скажу.

Захария проскользнул внутрь.

– Захария! Привет, – Мария раскидывает объятия, и Захария, аккуратно придерживая бумажник, не без удовольствия обнимает худую цыганскую фигуру. Он знает, что Мария – порядочная девушка и если он уличит ее в краже, она не станет вопить и сваливать всю вину на него.

– А тебе письмецо от Боло, – Мария, ничуть не расстроившись, что бумажник оказался приклеенным, принесла сложенный листок бумаги, чуть вымоченный в кофе. Теперь главное не поворачиваться спиной к Альберу.

«Дорогой Захария! Встретимся на рынке. Нужно купить клетку для Софии. Боло»

Если приехать в Осколопье с юга, рынок невозможно объехать. Если ехать в Осколопье не с юга, город непременно проскочишь. В общем, всякий въезжающий в Осколопье попадает на знаменитый Осколопский рынок.

Захария допил прогорклый кофе, пожал руку Альберу и вышел в зной рыночного полудня.

Старые стулья, живые попугаи, уродливые куклы, рваные гобелены, мертвые лошади, ядовитые змеи, нарядные халаты, пожелтевшие карты, старые скальпы, сломанные маятники – одним словом, всякий хлам.

Захария медленно брел по пыли мимо мертвых и живых трупов, и к нему тягостными волнами возвращались все мысли, чувства и воспоминания, связанные с Осколопьем и внушавшие ему стойкую нелюбовь к этому месту.

Солнце нещадно дарило свое тепло старому тряпью, безделушкам, тарелкам, вешалкам, ножам, доскам, обломкам неведомых предметов, коробочкам, коврам. Еще живые собаки осипшими голосами лаяли на прохожих, отгоняя их от ящиков, в которых копошились подслеповатые щенята вперемешку с поросятами. На большой деревянной тумбе сидела свинья с двумя головами – ее пригнали сюда, как диво, которое обязательно надо увидеть всем. Захария с отвращением отвел глаза. Зачем ее сюда притащили? Не надеются же ее хозяева, что кто-то захочет купить это чудовище?