Миша Певзнер - Либидо рулит, или Женская сексуальность и мировой финансовый кризис

– Не стоит смеяться, – сказала она, поправляя чёлку, и откинувшись на спинку стульчика так, чтобы её грудь оказалась под наилучшим для него углом обзора. – Первой страной, где была предпринята попытка сексуально раскрепостить мужчин и женщин, стала Россия. На просторах, весьма аскетической, до той поры, Российской империи, разгорелся сексуальный пожар. Сексуальная свобода била ключом. Виднейшей сексуальной революционеркой первых лет революции была Александра Коллонтай, выдвинувшая известную теорию “стакана воды”. По этой теории, сексуальная потребность – это самая обычная физиологическая потребность, удовлетворение которой не должно быть ничем осложнено, и сексуальный контакт не содержит никаких особых специфических факторов по сравнению с актом “выпивания стакана воды” для удовлетворения жажды.

Действительно, многие идеи большевиков в сфере «сексуального законодательства» даже сегодня выглядят сверх либерально. Так, вскоре после знаменитых декретов «О мире» и «О земле» выходят декреты Ленина (19 декабря 1917 года) «Об отмене брака» и «Об отмене наказания за гомосексуализм» (последний – в составе декрета «О гражданском браке, о детях и о внесении в акты гражданского состояния»). В частности, оба декрета предоставляли женщине «полное материальное, а равно и сексуальное самоопределение», вносили «право женщины на свободный выбор имени, места жительства». По этим декретам «сексуальный союз» (второе название – «брачный союз») можно было, как легко заключить, так и легко расторгнуть. Первые годы после победы большевистской революции характеризовались невероятной, даже по сегодняшним меркам, свободой нравов. В ходу были лозунги: «Жены! Дружите с любовницами своих мужей!», «Хорошая жена сама подбирает подходящую любовницу своему мужу, а он рекомендует жене своих товарищей!»

Получили распространение «семейные» коммуны, объединявшие 10–12 человек. В них не было постоянных моногамных пар – это просто запрещалось. Рождение детей, в таких коммунах не приветствовалось, так как их воспитание могло отвлечь молодых коммунаров от строительства светлого будущего. Постепенно, половое коммунарство получило распространение во всех крупных городах страны. Образцовой, в этом смысле, считалась трудовая коммуна ГПУ для беспризорных в Болшево, созданная в 1924 году по личному распоряжению Дзержинского. В ней насчитывалось около 1 тысячи малолетних преступников от 12 до 18 лет, из них примерно 300 – девочки. Воспитателями коммуны приветствовались «совместные сексуальные опыты», девочки и мальчики проживали в общих казармах. В одном из отчетов об этой коммуне писалось: «Половое общение развивается в совершенно новых условиях. Коллектив так усложняет отношения индивида с другими людьми, что оказывается невозможным застраховаться от смены партнера или от начала новых отношений. Вместе с тем совместная жизнь отвлекает воспитанников от противоправных поступков и дурных настроений». Можно сказать, что коммуна в Болшево была (и остается) самой крупной «шведской семьей» в истории. Кстати, подобная практика существовала и в других детских домах.

29 октября 1918 года в Москве прошел Первый съезд союзов рабочей и крестьянской молодежи, на котором было принято решение о создании Российского Коммунистического Союза Молодежи (РКСМ). В первом его уставе имелся пункт: «Каждая комсомолка обязана отдаться любому комсомольцу, по первому требованию, если он регулярно платит членские взносы и занимается общественной работой». В среде комсомольской молодежи приобрели популярность так называемые «вечёрки», на которых молодые люди «пробовали» девушек. Подобные мероприятия обычно проводились в помещении комитета комсомола, – фабричного или заводского – куда молодежь была обязана приходить для заучивания догм о классовой борьбе, гегемонии пролетариата, путем ознакомления с трудами Маркса, Энгельса, Ленина. По окончанию занятий комсомольский лидер предоставлял парням право выбирать партнершу из числа пришедших на собрание комсомолок.

Рисунок взят из пропагандистской брошюрки 1920 года, хранящейся в Музее Кирова в Санкт-Петербурге. На нем изображена сценка из комсомольского спектакля времен Гражданской войны. Речь идет о половом вопросе, в общем, и о свободной любви в частности