Миша Певзнер - Либидо рулит, или Женская сексуальность и мировой финансовый кризис

Как автор добавлю, что бедной Амелии, даже в кошмарных снах, не могла присниться столь печальная судьба её костюма. Естественно, этот скандал не мог не сказаться на репутации заморской одежды. Порядочные дамы сразу же отказались от «блумеров», которые стали ассоциироваться в обществе с «распущенными» и «падшими» женщинами, особенно после того, как на экстравагантную новинку повел атаку сатирический журнал «Панч». Увы, путь в Великобританию был для них заказан. Слишком сильно «блумеры» стали ассоциироваться с плотским грехом.

А феминистское движение набирало силу с головокружительной быстротой. Англия начала 20-го века в буквальном смысле сошла с ума: по всей стране поджигали почтовые ящики. Поджигали даже дома (правда, пустующие).

– Заглянешь к нам на огонек?

– Конечно. Чей дом будем жечь?

Перекусывались телефонные провода. Бились витрины, окна правительственных зданий. Весь этот хаос устраивали не молодежные бандформирования, а добропорядочные и образованные дамы средних лет. Сами они называли себя «милитантки» – воительницы, а британская пресса ехидно обозвала их «суфражетками».

Дамы устраивали марши, на которых не столько полицейские гоняли демонстранток, сколько те лупили «бобби» зонтиками (в те времена довольно массивными). Милитанткам нельзя было отказать в сообразительности. Они начали наносить удары по тому, что мужчины особенно ценят. В результате безжалостно уродовались площадки для гольфа и громились винные погреба. Особую ненависть у «воительниц» вызывал сэр Уинстон Черчилль. Не только потому, что он – тогда министр внутренних дел – разгонял их акции. Как ни странно, основной причиной ненависти милитанток к Уинстону было… его остроумие. А дело было так: одна из лидеров движения подловила его в момент, когда он, по привычке, баловал себя бренди, и начала обзывать его «пьяным и бездушным мужланом». Если бы он в ответ, назвал её «беспардонной суфражистской стервой», «воительницы» быстро бы успокоились. Но на свою беду, Черчиль был остроумным человеком. Улыбнувшись, он сказал: «Так-то так, леди, но я завтра протрезвею, а у вас ноги как были кривыми, так и останутся».

Ведь в споре сильнее всего злит по настоящему, смешная и удачная фраза оппонента! Возмущению феминисток не было предела.

За честь осмеянной дамы отомстил мужчина, сочувствовавший суфражисткам. Он напал на Черчилля с хлыстом. На вокзале в Бристоле Уинстона встретил пикет, и некая Тереза Гарнет, огрела бедолагу древком от флага со словами: «Грязная скотина, английская женщина заслуживает уважения!» Про забрасывание камнями, кусками угля и говорить не стоит. Черчилль отнюдь не был трусливым человеком, но пришлось завести телохранителей. В конце концов, полиция раскрыла заговор: милитантки собирались похитить его ребенка.

Первыми избирательное право получили женщины в Новой Зеландии в 1893 году и в Австралии – в 1902 году. Позже, женщины ряда европейских стран: Финляндии – в 1906, Норвегии – в 1913, Дании и Исландии – в 1915, Великобритании в 1918. В США это произошло в 1920 году.

– Извини, пожалуйста, что перебил тебя. И как же события развивались дальше?

– Дальше…, – продолжила она, чуть задумавшись, – Поскольку борьба «воительниц» приносит результаты, их пример вдохновляет многих. «… Нам есть чему поучиться у суфражисток: даже запрет на однополую любовь должен быть снят». Так писал Ленин в начале 20-го века.

– Ты знаешь, меня всегда удивляло, что исследователи истории марксизма мало останавливаются на вопросах секса в пролетарском учении, хотя в «Манифесте Коммунистической партии» целая глава посвящена рассуждениям: «Как будем делить женщин?» Подметив такую черту девушек, как любовь к роскоши и богатству, основоположники, за кружкой баварского пива пришли к трезвому заключению, что, лишив буржуев частной собственности, они тем самым лишат их необходимых свойств, по которым женщины предпочитают спать с богатыми, в ущерб бедным. Была выдвинута, в высшей степени, замечательная идея, что женщин надо делить не по количеству наличного капитала, а по справедливости, или, в крайнем случае, поровну. Надо быть круглым дураком, чтобы не проникнуться такими идеями, когда дело дойдет до баб.