Надежда Нелидова: Анна-Ванна и другие

В ту минуту, когда я мысленно жёстко обвиняла его жену, конец кровати – там, где лежали мои укутанные пледом ноги, – приподнялся. Будто кто-то рукой резко, рывком играючи поднял кровать, и рука эта была нечеловечески сильна. В течение полуминуты этот конец кровати кто-то бешено, в ярости сотрясал, так что я вцепилась в края, чтобы не упасть. И отпустил. Потом запрыгала прикроватная тумбочка, с неё упала и покатилась баночка с кремом.

«Хватит, хватит! Я не буду больше плохо отзываться о твоей жене», – пообещала я. Рассказала мужу. Он выслушал недоверчиво, покачал головой и посоветовал хорошенько выспаться после поездки. Расскажи мне кто-то подобное – я бы сама выслушала недоверчиво и с жалостью, и посоветовала пойти выспаться.

Но баночка с кремом – как она оказалась под кроватью?

Вот такие два случая, которые пошатнули во мне упрямого Фому неверующего. Теперь я не закатываю глаза и не кручу выразительно пальцем у виска, когда слушаю подобные истории. Хотя не исключаю, что многие из них нафантазированы слишком живым чужим воображением.

Только не мои истории, разумеется. Они-то чистой воды правда.

Зашла соседка, пожилая учительница. Бесцветным, тусклым голосом сообщила:

– Ты знаешь, меня только что обыскали. Первый раз в жизни.

Она зашла в магазин самообслуживания в утренние часы, когда зал пустовал. Два охранника, три продавца и одна уборщица на трёх покупательниц. Когда уже забирала из шкафчика сумку, подошёл охранник и попросил выложить то, что лежит в её карманах. Она вынула перчатки. Охранник без лишних слов, привычно провёл тыльными сторонами ладоней по карманам. Сделал шмон. Убедился, что нет ничего.

Она хотела съязвить, не снять ли ей сапоги. Запоздало подумала, что ни в коем случае нельзя было дать прикасаться к себе чужим лапам. Но тогда их обладатель точно бы радостно воскликнул: «Ага!» Вызвал бы милицию… Учительница спросила парня в камуфляже:

– Скажите, я похожа на воровку?

– А что такого? – озадачился тот. – Это обычная проверка. Вчера вообще каждого второго обыскивали.

– Вам надо повесить у входа большое объявление. Предупреждение о том, что каждый входящий в ваш магазин человек может подвергнуться обыску. Тогда вы точно отпугнёте честных покупателей. А воры будут работать ещё более изощрённо, вот и всё.

Дома ей омерзительно было даже вынимать из сумки купленные в магазине продукты. Хотелось вернуться и со всей силы заехать буханкой хлеба и пакетом молока в охранника. В то, что… смотрело маленькими глазками и шевелило толстогубым ртом. Но она была интеллигентная женщина и никуда не пошла. Легла в постель, пила лекарство, понижающее давление. Через два дня её не стало – инсульт.

Вам не приходилось в супермаркетах наблюдать, как через зал кучка возбуждённых работников магазина быстро ведёт куда-то очередного взъерошенного человека с красным, несчастным от стыда лицом? И не приходилось при этом мысленно погладить себя по головке и умилённо – в свой адрес – подумать: «Ну, я-то хороший, честный человек. Честного так не поведут».

А не возникала у вас мысль, что и вас, хорошего, могут вот так: красного, взъерошенного – вести на глазах у всего торгового зала? Через множество взглядов: подозрительных, любопытных, укоризненных, злорадных, редко – сочувственных…

Не возникала? А напрасно.

Специально сделала крюк и вышла у супермаркета, чтобы купить печенье, которым угощала подруга.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что печенье привезено чуть ли не с Дальнего Востока. Значит консервантов там больше, чем прочих составляющих.

Отправилась в молочный ряд. Постояла, размышляя, брать сметану или не стоит: ехать на другой конец города, прокиснет по жаре… Решила: не стоит.

У выхода наперерез бросилась явно поджидавшая меня высокая худощавая охранница со словами:

– Можно заглянуть в вашу сумку?

Разумеется, я отклонила предложение.

Тогда охранница обернулась к закутку, где продают диски и где сидела и болтала с продавцом администратор, или кто там (мне она ни сначала, ни потом не представилась) – и громко, торжествующе призвала её на помощь. Та вылетела на подмогу в ту же минуту с заготовленной торопливой дежурной фразой:

– Да, да, я тоже на вас внимание обратила!

Мне вновь предложили фирменную супермаркетовскую услугу по осмотру моей сумки, и я вновь категорически отказалась.

Если бы я писала детективы, начала бы так: «Женщин охватил знакомый всем охотникам азарт. В глазах зажёгся хищный, возбуждённый огонёк…»