Владимир Гой - Вкус жизни (сборник)

Скоро утро. Все небо еще усеяно звездами, и только громкое шипение примуса и знакомые колокольчики раннего каравана предупреждают о восходе.

Если не увидеть солнечный рассвет, значит, не узнать, что такое радость жизни. Значит, не знать ничего. Не увидеть сотни миллиардов лучей, в одно мгновение разрезающих тьму, несущих в себе торжество света, победу его над мраком. Не услышать, как тысячи птиц еще во тьме разными голосами начинают приветствовать грядущий день. Можно прожить и так, не встречать рассвет, не провожать закат и не любоваться в ночи гирляндами звезд. Взгляд твой уперт под ноги, и ты просто топчешь свою жизнь. Забыть на мгновение все, посмотреть в небо и подумать, что такое наши проблемы по сравнению с тем, что мы видим у себя над головой, – и тебе, наверное, станет смешно. Надо учиться жить и чувствовать праздник жизни всем своим существом, каждой своей клеткой, встречать рассвет и провожать его в надежде увидеть еще и еще.

Наша жизнь – это тропа, и мы не знаем, где ее начало и где ее конец.

Никуда идти больше не надо, твои ноги стерты в кровь, и ты смотришь тупым безразличным взглядом на остатки своих полуобглоданных ногтей на ногах, которые уже давно поменяли розоватый оттенок на иссиня-черный, а ботинки при спуске безжалостно превратили их в то, что есть. Протягиваешь руку к среднему пальцу на правой ноге и без сожаленья выдираешь остатки ногтя, не обращая внимания на боль – тут жаловаться некому, поэтому и боль безразлична. От ног, как и от ботинок, исходит запах, недостойный пера, поэтому описывать его не стоит.

В этом отеле из камней и бревен хозяева умудрились создать некое подобие уюта, тем более что для замученного путешественника любая лежанка – предел всех желаний. Ты вытягиваешься на ней во весь рост и блаженно замираешь, затаив дыхание, от мгновения, когда все твои мышцы одновременно расслабляются. Все, пришел.

И вскоре твоя мысль начинает рисовать в воображении дальнейшие планы. Ты уже мысленно сидишь за столом на веранде, потягиваешь холодное пиво и смотришь куда-то вдаль. И вправду через некоторое время твои мечты воплощаются в жизнь. Подтягиваются и твои спутники с такими же уставшими, обреченными лицами. Здесь мы пробудем два дня, это как маленький праздник.

Это место известно на всю округу своим единственным горячим источником, представляющим собой квадратную ванну из камня четыре на четыре метра с камнем для сидения посередине, и находится он на берегу Кали Гандаки, бурлящей черной реки. Местные жители уже понемногу перенимают уроки Запада и пытаются облагородить местность вокруг примитивными скамейками и палаткой с холодным пивом. И сидит народ со всех сторон света, попивает холодненькое и смотрит по сторонам, не понимая сам, что его принесло в эту глушь, а не пройдет и месяца после возвращения домой, потянет какая-то неведомая сила сюда, назад, в эту чудную страну, к этим горам, рекам и людям – что-то мы, видимо, у себя потеряли, а у них это что-то, видно, еще осталось.

Вот этот господин прибыл сюда явно очень издалека. Судя по его животу и стертым пяткам, сразу видно: у себя дома самое большое расстояние он проходит от кровати до буфета и от дома до машины, но при всем его достатке и всем прочем он взял и рванул все-таки сюда от своей сладкой жизни, захотелось хлебнуть настоящего. И не зря он сюда пришел. Это видно по его глазам – они не подернуты поволокой безразличия, они живые, как окружающие его громадные горы и стремительные реки, он вдохнул в себя новую жизнь, которую когда-то потерял, оставил.

Мы расслабляемся. Юр треплется с местным населением, обсуждая политические проблемы, но это в его характере – после пинты пива он из художника превращается в политика, а после двух пинт происходит обратный процесс. Один из туристских законов гласит: запрещено обсуждать политику с местным населением. Но Юру все равно, он уже сам стал местным населением, судя по отношению к гигиене и всему прочему. Трех недель хватает не только для акклиматизации, но и для ассимиляции.

В этот день ближе к вечеру нам предложили найти себе в Непале спутниц жизни, и даже объявились сваты. Но сам процесс может занять не одну неделю, поскольку в день можно посмотреть не более трех кандидаток. Мы поблагодарили за оказанную честь и отказались, хотя мысли были. Однако наш третий спутник, женского пола, быстро нам напомнил, кто у нас дома и «скоко» всего остального.

Да, чуть не забыл о третьем спутнике, вернее, спутнице – Таниа (так ее называли непальцы). Тяжело в первый раз оказаться на трекинге, тем более тихой спокойной женщине, с двумя отвязными горными «гималайцами», которые нагло заявляют, что обижать ее имеют право только они, для других это будет опасно. На самом деле у них не было никакого желания сделать ей больно, но чтобы поднять ей силу духа, они пытались разбудить в ней злость, что, к сожалению или к счастью, не удавалось. Она все равно упорно шагала вверх, несмотря на усталость, чем вызывала у своих попутчиков большое уважение.