Валентина Телухова - Шуршали голуби на крыше

Сам внук на роль жениха не подходил, потому что был, по выражению самой бабы Маши, «большим охотником до женского полу», и успел до армии жениться и ребенка завести, видно, в отца пошел. А так, как с этим псом мужского пола живет больше двадцати лет её любимая доченька, врагу не пожелаешь. Хоть и внучек у неё был на загляденье красавцем, в бабушку пошел. Высокий, стройный, сильный и легкий в движениях, а вот нутро отцовское.

Внук с задачей справился, и Зиночка осенью получила письмо от «незнакомого друга». Она ответила. Завязалась оживленная переписка, и дело дошло до того, что Зина стала открывать в письмах свою душу, рассказывая Олегу о своих мечтах и надеждах. А к Новому году она даже послала в далекое Приморье на подводную лодку другу письмо со своим первым заочным поцелуем. Так и написала в конце письма, вместо обычных слов прощания – «целую, Зина».

Зиночка на заботу соседок заботой и отвечала: помогала огороды обрабатывать, солить разносолы, белить дома к праздникам, ходила на рыбалку с бабой Машей, по ягоды – с бабой Пашей. Вместе с ними радовалась их радостям и делила с ними печали. Если нужно было, она вызывала фельдшера, приносила хлеб из магазина, топила печки и приносила воду и дрова, кормила скотину.

– В единстве наша сила! – шутили старушки, а потом добавляли, – и в нашей Зиночке!

Зиночка доставляла почту всем, даже бабушке Варваре, которая жила на отшибе. Так случилось, что муж Варвары вернулся с войны и решил для семьи своей новый просторный дом построить. А место для дома выбрал необычное. Гряда сопок у Кудринки кончалась, но одна из них возвышалась отдельно от других. Как будто бежали, бежали сопки наперегонки друг за другом, бежали цепочкой, а одна вырвалась чуть вперед, да так и остановилась по команде «замри». Вокруг одинокой сопочки были овраги и овражки, сама она лесом поросла, а макушка у неё была ровненькой и гладенькой.

– Место для постройки ты ладное выбрал, а как же ты туда попадать будешь? – спрашивали Ивана.

– А я овраг ликвидирую.

И стал солдат строить маленькие плотины и запруды, стал колышки в землю забивать да ивовыми прутьями их оплетать, а стенки оврага лопатой потихоньку обваливать.

За три года от оврага и следа не осталось, а склон, покрытый дерном зазеленел так ярко, что виден был издалека. Только с колодцем пришлось помучиться. Такого глубокого колодца не было нигде во всей округе. Новый дом возвышался над деревней и радовал всех своим опрятным видом. Вот только солдат недолго прожил на свете. Догнали его старые раны. Оставил он после себя побежденный овраг, новый дом, да четверых сыновей в нем под присмотром своей дорогой Варвары. Поднялись мальчишки да разъехались по свету, а Варвара осталась.

Через десятки лет запруды сгнили, плотины разрушились, вновь появился овраг и с каждым годом он становился все шире и глубже. На Варварино подворье можно было проехать только окружной дорогой, а это почти пять километров. Сама Варвара приходила в деревню раз в неделю с небольшой коляской, набирала продукты, навещала подруг и возвращалась в свой «Варварин хуторок».

Никто к Варваре в гости не ходил, а Зиночка трижды в неделю доставляла ей почту самым странным образом. Проходил как-то в деревне районный слет туристов. Над оврагом его организаторы натянули два троса, прикрепив их к деревьям с той и другой стороны – полосу препятствий для туристов. Спортсмены уехали, а натянутые над оврагом тросы остались, потому что Зинаида упросила туристов их не снимать, и теперь ловко перебиралась по ним на ту сторону, на «Варварин хуторок».

Она старушке и хлеб свежий стала приносить, и продукты, и поручения выполнять самые разные.

– Оборвешься, Зинаида! – предостерегали её соседки.

– Я легонькая! Не оборвусь! А высоты не боюсь совсем.

А все-таки оборвалась. Да зимой, да в лютый мороз, да как раз на середине пути. Если бы оборвался нижний трос, Зиночка бы повисла на руках и выбралась, но лопнул трос верхний, она не удержалась и рухнула на дно глубокого оврага.

Спасло Зиночку то, что обильный снег, скопившийся на дне оврага, смягчил удар, но Зиночка на доли секунду все-таки потеряла сознание. Она пришла в себя и стала понемногу пробовать двигать руками и ногами. Переломов не было. Тело было в ссадинах и ушибах, потому что под снегом был валежник, и острые палки сильно поцарапали её даже через теплую одежду. Было очень больно, но руки и ноги слушались. Как хорошо, что свою сумку в путешествие над оврагом Зина никогда не брала, а оставляла под кустиком. Газеты и письмо лежали в кармане и были в целости и в сохранности.