Антон Патрушев - Двадцать лет до экватора. Сборник рассказов

Не успел я выйти из оцепенения, куда поверг меня рассказ Пашки, он вскочил с кресла и выбежал на улицу, хлопнув дверью и прихватив свои ботинки. На столике рядом с недопитой бутылкой лежала видеокассета. «Хорошо, что сам ушел,» – думал я, машинально запихивая кассету в видеомагнитофон. Что я надеялся увидеть там? Очередные откровения психа, сеанс измененного состояния сознания наркомана? После непродолжительного черно-белого мерцания на экране появилась стена комнаты со скудной меблировкой. Возле стены стоял стул. Внизу экрана светилась дата и бежало время, фиксируемое видеокамерой. В кадре появился Пашка и сел на стул. И тут произошло то, что я никак не ожидал увидеть – Пашка исчез. Просто взял и исчез. Все осталось, стена, стул, время не прерывалось ни на секунду, а Пашки не было. По счетчику камеры прошла пара минут, и на стуле снова оказался Пашка. Волосы его были мокрые, на босые ноги налип песок, в руке он держал лист какого-то тропического растения. Он посмотрел в камеру, прямо на меня и спросил: «Теперь верите?». На экране вновь замелькали черно-белые снежинки, а я сидел и тупо смотрел на них. Через два дня я отвез кассету знакомому телевизионщику, и тот подтвердил, что запись подлинная. Никакого монтажа!

Каждый день я ждал, что Пашка объявится, но проходили дни, а его все не было. Только в конце декабря, перед самым Новым Годом он оказался у меня на пороге. Мы молча прошли в гостиную и заняли наши прежние места у камина. Он сильно изменился. Сильный загар, спокойная улыбка, вальяжная поза, но в глазах иногда мелькала какая-то тревожная искорка. Я не выдержал первым:

– Ну, как?

– Потихонечку.

– Там, там, как?

– Отлично. Подзагорел, отдохнул. Море, пляж, природа и никого.

– Говоришь, как про курорт! Ты все осмотрел там? Рассказывай, черт, не тяни!

– Далеко от берега я не уходил. Там за лесом холмы, а через лес идет тропинка, хотя ни чьих следов я никогда не видел. Что-то останавливает меня у самого подножья холмов. Вернее, останавливало.

– Останавливало?

– Да, дело в том, что последние несколько раз я брал с собой Ольгу, мою девушку.

– Как это ты ее брал?

– Просто взял за руку, и она вошла туда со мной. Я пробовал экспериментировать на улице с одним алкашом, но ничего не вышло. Наверное, у человека что-то особенное должно быть, чтобы он мог пойти со мной. Не знаю. Ну, так вот, вчера мы были там снова и все было здорово. Мы купались загорали, любили друг друга, устроили пикник из принесенных с собой продуктов. Да. – Пашка прикрыл глаза и, видимо, отдался приятным воспоминаниям.

– Ну?

– Все бы было здорово, если бы перед самым уходом Ольга не потянула меня через лес к холмам. Мне этого очень не хотелось. Какие-то предчувствия тревожили меня. Несмотря на это, Ольге удалось затащить меня на вершину холма. И мы увидели, что там, по другую сторону холма.

– Ну?

– Там, там огромная зеленая долина с широкой голубой лентой реки, а в ней, в долине…

– Ну, говори же!

– Белый город. Ослепительно белый. Никакие дороги не ведут к нему, там не видно никакого движения. Он просто стоит на берегу реки. Ольга смогла заставить меня забраться на холм, но пойти в город заставить не смогла. Когда мы вернулись, выяснилось, что она видела ультрасовременный город, бред футуристического гения, а видел крепостную стену и причудливый замок. Не знаю…

– Тебя что-то беспокоит?

– Да, мы условились встретить Новый Год в том мире. Боюсь, Ольга сможет заставить меня пойти в город…

– Заставить?

– Да, меня и отталкивает от него и тянет, одновременно.

– Да… дела…

– Ладно, спасибо за гостеприимство. Пора, пойду. Вернусь и расскажу, как там. Может, еще вместе сходим, позагораем.

Я проводил Пашку до двери. Он крепко пожал мою руку, развернулся и сделал несколько шагов, потом вдруг бегом вернулся, сунул мне в руку мятый конверт и окончательно скрылся в начинающейся метели.

С тех пор я никогда не видел Пашку. Через два месяца я начал его искать. Сначала в больнице, где его оперировали мне дали его рабочие и домашние координаты, потом я побывал в знакомой квартире. Ее сдавали уже другому человеку. На работе мне тоже ничего не могли сказать. Я обратился в милицию, через полгода безрезультатных поисков следователь сказал мне, что дело самый обычный «висяк». Я так никогда и не узнал, что стало с Пашкой.

Сегодня, разбирая бумаги, я наткнулся на мятый конверт и вспомнил в подробностях всю эту историю. В конверте был листок из школьной тетради, на нем неровным почерком было написано: «Спасибо за ту надежду, что вы спасли вместе со мной». Я усмехнулся. Кривая вышла усмешка, горькая. Мне никогда не увидеть белый город.