Мария Солодовник - Пока Египет не разлучит нас. Роман

– Привет. Как дела? Я сегодня купила ещё 200 долларов. Вот дождусь ещё одной зарплаты, и можно будет ехать. А у тебя там что?

– Хорошо тебе. У вас валюту можно покупать в неограниченном количестве. А у нас нацбанк ограничения ввёл – обменивать не больше 3 тыс. гривен в день в одни руки. Со всеми налогами и сборами это всего лишь 100 долларов, не больше. Да и найти их можно только днём с огнём. Бегаю по обменникам, выискиваю, как шпионка, где ещё продают валюту.

Это от Ленки Дарья узнала о профессии «гест-релейшнз». Она же рассказала ей, что научиться этой профессии можно легко и быстро: помогаешь решать вопросы, возникающие у гостей, передаёшь все просьбы соответствующим службам – от менеджеров до уборщиков – и получаешь неплохую зарплату, да ещё и живёшь на всём готовом при отеле.

– Слушай, Лен, а я вот думаю, может, мне вообще поменять сферу деятельности? Пойти в анимацию, например. Танцовщицам хорошие деньги предлагают, и контракт – минимум на полгода…

– Да ты чё, Даш? На кой тебе та анимация? Будешь там скакать целый день. Ты ведь уже давно не студентка.

Ладно, это я так. За тебя же переживаю. А ты что, танцевать умеешь?

Танцы были Дарьиной страстью, увлечением, развлечением, и танцевать она могла всегда и везде, даже несмотря на усталость, недомогания и плохое настроение. Более того, она считала танцы лучшим средством от грусти и никогда не пропускала тренировки. Она регулярно занималась в киевской студии восточного танца, выступала на всех конкурсах, и вообще была любимой ученицей своей тренерши Анны. Маленькая и хрупкая, Дарья никогда не чувствовала свой возраст, указанный в паспорте, а любой, кто спрашивал, сколько ей лет, просто отказывался верить в то, что ей было уже тридцать восемь. «Двадцать пять, максимум двадцать восемь», – говорили все. Она и сама не понимала, почему годы летели, а она оставалась всё той же девчонкой, не имея ни малейшей морщинки на руках и шее, даже не пользуясь никакими специальными кремами и масками. Она любила жизнь во всех её проявлениях, ненавидела рутину, и среди её подруг было много тех, кому ещё не исполнилось и тридцати. А потому, работа танцовщицы в отельной анимации ничуть не пугала её, и даже привлекала больше, чем какая-то непонятная гест-релейшнз. Она даже прихватила с собой несколько концертных костюмов в надежде, что они ей всё-таки пригодятся в Египте.

«Не буду брать с собой тёплую одежду, я же еду в лето, – рассуждала она, пакуя ручную кладь, которую не надо было взвешивать в аэропорту. – Через полгода съезжу в отпуск домой и привезу с собой свитера и носки. А сейчас лучше костюмы возьму. Как это, приехать в Египет и не танцевать!»

И вот когда «план бегства» уже был практически готов, валюта куплена, а вещи разложены по сумкам, Ленка неожиданно прислала сообщение:

– У меня всё поменялось. Я никуда не еду.

– Лен, что случилось?

– Да меня тут с мальчиком познакомили. Цветы, подарки)) Отец сильно против моего переезда, надоело бороться со всем этим. Я остаюсь. Своему хабибу дала отставку. Решили остаться друзьями. Хочешь, познакомлю тебя с ним? Хоть будет к кому обратиться первое время. Он как раз без работы сейчас болтается, пусть хоть какая-то польза от него будет.

Ленкин бойфренд Питер был родом из Кены, но уже лет десять жил в Хургаде и время от времени работал барменом в различных отелях и заведениях этого курортного городка. Бог его знает, как ему удавалось там жить без постоянной работы и заработка, но он наверняка знал все нюансы местной жизни, а количество его знакомых уж точно перевалило за сто. Начитавшись на форумах разных историй о любви наших девушек и местных египетских ловеласов, Дарья сомневалась в том, что Ленкины отношения смогут продолжиться в виде российско-египетской дружбы, однако отказываться от знакомства не стала. К тому же, Питер был христианином, а христианам Дарья как-то верила больше. Работу она собралась искать самостоятельно, всё через тот же Фейсбук, но в Хургаде она оказалась бы совсем одна, поэтому любая помощь представлялась ей нелишней.

– Так ты хочешь сказать, что приедешь в Хургаду одна и собираешься самостоятельно искать здесь работу? – На Дарью, через очки в толстой белой оправе, смотрела из окна Скайпа хитренькая физиономия Питера.

– Ну да, а что здесь такого?

– Но это же Египет! Здесь женщине одной нельзя быть. Никак нельзя.

– Ещё скажи, что украдут! – засмеялась она в ответ.

– Украсть не украдут, но без поддержки будет сложно. Давай я тебя в аэропорту встречу, а потом помогу тебе с поиском работы.