Игорь Сагарадзе - Партия в шестиугольные шахматы

– Благодарю, – ответил незнакомец с каменной невозмутимостью. – Вы сторонник бульварной литературы?

«Надо же. Та книжка, видать, действительно популярна, вот и он ее знает. Но до чего сообразителен. Впрочем, у Горыныча других помощников и быть не может».

– Нет, я сторонник интересной литературы. А считает ли кто-то ее бульварной или нет, мне безразлично.

Незнакомец слегка наклонил голову. Принимается.

– Но согласитесь, – с торопливой улыбкой продолжил Виталий. – Этот набор… м-м… профессий по крайней мере не банален, и следовательно, бульварностью никак не отдает.

В присутствии незнакомца Виталию хотелось дурачиться, он не понимал почему. Может быть, факт скорого приезда Горыныча его так радовал, а может, незнакомец своей нездешней чопорностью располагал если не к высмеиванию, то, по крайней мере, к вышучиванию , кто знает. А скорее всего, это просто реакция на вчерашнее напряжение . И что удивительно, Виталия совершенно не интересовал вопрос об участии в неком спектакле. С Горынычем ничего не страшно. А его помощник забавен, это да.

Сам незнакомец был олимпийски спокоен.

– Не надо бояться банальности, Виталий. Банальность – это, в сущности, закономерность, устоявшееся правило, которое трудно, порой невозможно, а главное, совершенно незачем игнорировать. Все небанальное выдумано, иногда от скуки, иногда по злобе, иногда от желания встать выше остальных. Банальность же, если хотите, дана нам свыше , а это самый надежный источник, не правда ли? Исходя из этого, небанальность, конечно же, бульварна.

«Вот это завернул», – с ироничным восхищением подумал Виталий, но вслух продолжал спорить:

– А вам не кажется, что защищать банальность как раз таки не банально . И вы сами роете яму своим убеждениям.

– «Роете яму убеждениям». Фу, Виталий. Вы ведь, насколько я осведомлен, бросили писать стихи, могли бы разговаривать уже по-человечески. – Незнакомец решительным жестом ладони остановил готовую сорваться с языка Виталия колкость. – Да, Виталий, вы бросили писать стихи, и по образованию вы технарь. Давайте в связи с этим сменим тему. Я дам вам посыл, а вы над ним подумаете. Как вам такое? Все в мире движется, это общеизвестная банальность. Менее знакома другая банальность: все в мире движется, чтобы не упасть. Как в связи с этим…

– Ну и переходы у вас, – перебил незнакомца Виталий. – Это и есть ваша непростая тема?

– Это… – попытался вставить слово незнакомец, но Виталия уже понесло:

– Хорошо, хорошо, давайте поговорим о вашем посыле . Но сначала надо определить, что значит «движется», и особенно, что значит «не упасть». Не находите?

– Разумеется, прежде, чем говорить о чем-то, хорошо бы определить предмет разговора. А прежде, чем спорить, определить предмет спора. Но соблюдать риторические формальности скучно, и в большинстве разговоров и споров они не соблюдаются…

– О, это да, – саркастически ухмыльнулся Виталий.

– …я, конечно, дам нужные определения в соответствующем контексте, но пока давайте признаем: на самом деле вы хорошо представляете, что такое «двигаться», и что такое «упасть». Или «не упасть», если, иронизируя, вам удобнее точно повторять слова собеседника. Представьте, например, велосипед. Пока он движется, он не падает. Все очень наглядно.

– «Представьте велосипед»! «Вздумай колесо»!

– Это похвально, что вы читаете еще и хорошую литературу. Но я не отец Вандердроссель. И у меня к вам вопрос. Скажите, а почему не падает велосипед?

– Оп-па, велосипед! Вы думаете, если я перестал писать стихи, то занялся физикой. Я занимаюсь программированием.

– Программирование, безусловно, тоже движение, но виртуальное, а мне хотелось бы обсудить движение реальное . Наш разговор в конечном итоге касается вас и вашего будущего, а вы человек реальный.

– Вы так говорите, как будто вы сами виртуальны, – Виталий, улыбаясь, посмотрел на незнакомца и едва ли ему не подмигнул.

Незнакомец помолчал, плотно сжав губы. Потом раздельно произнес:

– Да. Отчасти я виртуален. Но речь не обо мне.

Виталий присвистнул. «Забавный господин. Но Горыныч-то каков! Впрочем, от Горыныча можно ждать чего угодно. Мне вот он однажды книжицу подарил. Так что я тоже отчасти виртуален, ха-ха. Ладно, раз Горыныч просит, поддержим разговор, мне не жалко».

– Велосипед, говорите. Насколько я помню лекции по общей физике, при его движении колеса крутятся в вертикальной плоскости, и их горизонтальная ось устойчива, она не может серьезно отклониться ни вверх, ни вниз, вот велосипед и не падает. Эффект юлы, только поставленной набок.