Иван Паластров - Всякая всячина

В тридцати километрах от домика находился прииск. Зимой рядом с домиком проходил зимник на отдалённый участок, где приисковые мыли золото. Работа была нетрудной, Тимоха раз в день садился в люльку, висевшую на тросу, натянутому с одного берега на другой, замерял скорость воды и по линейке определял количество, которое было разным, потому, как и погода тоже была разной, то дождь, то жара, остальное время ловил рыбу и ходил на охоту.

Приисковые часто ездили зимой на участок и иногда заезжали к Тимке, узнать как он и не нужно ли чего привезти. Так и в этот раз к нему заехал давний знакомый водитель, по фамилии Верболоз. Звали его Виктор. Он часто приезжал к Тимке весной на подлёдную рыбалку, а осенью на осеннюю.

– Здорово, Тимаха, как жив-здоров? – поздоровался он с хозяином домика.

– Привет, Витя, что, зимник обновляешь? Ты первый едешь после дорожников, они тоже заезжали, чаю попить.

– Да, я первый еду, сейчас часто машины будут ходить. Заказывай, что привезти?

– Да пока ничего не надо! Мясо и рыба есть в погребе. Хлеб сам пеку, вот попробуй, еще свежий. Запах какой!.. Слюни текут.

– Да, запах хороший, да и на вкус тоже. Где ты научился так печь? – спросил Виктор.

– Да кто научит? Росомаха что ли? Сам научился, сперва получался как глина, а сейчас вон какие буханки, лучше чем, у вас в пекарне получаются, – у Тимохи было несколько форм для выпечки хлеба, которые он ставил на каменку. Хлеб он пек раз в неделю, когда топил баню.

– Тимоха, тебе бы собаку завести, всё не один бы был, хоть поговорить было бы с кем.

– Да где её хорошую-то возьмёшь? На прииске все дворняги, мне бы лайку сибирскую.

– Ладно, я привезу тебе собачку. Вот поеду в район за запчастями к бульдозерам, там у меня есть знакомый, у него как раз сука ощенилась, выпрошу.

– Хорошо бы, привезешь, буду должен, сам знаешь, за мной не заржавеет. – обрадовался Тимоха.

Через неделю, а может через две, к самому домику подъехал «Урал», из кабины вышел Верболоз и что-то нёс за пазухой.

– Ну, Тимоха, принимай нового жителя «водомутского» домика! Привез нового «водомута». Так называли этот домик работяги с прииска, а Тимоху – «Водомут». Виктор вытащил из-за пазухи за шиворот маленького щенка. Щенок был круглый и неуклюжий, он тут же сразу наделал на полу лужу. Справив нужду, он деловито, как колобок, покатился по комнате, обнюхивая всё, что попадется на пути. Тимоха с удивлением смотрел и никак не мог поверить, что «это» привезли ему. Потом он посмотрел на Виктора и спросил:

– Что хоть за порода, не дворняга, надеюсь? Маленькие они все круглые и забавные, вон и лужу уже наделал мне.

– Овчарка это, не было лайки у знакомого, но это тоже хорошая собака. Охранять тебя будет, – ответил Виктор.

– Да мне бы лайку, она для охоты хороша, а этот для охраны. От кого он охранять-то будет?

– Ну уж какой был… Тебе всё не так скучно будет. Вот и научишь его всяким собачьим премудростям, породистая собака-то.

– Ну, ладно, пусть живет. «Водомутом» звать буду, погреб охранять будет, а то ласка повадилась, рыбу ворует.

Шло время. Водомут вырос и оказалось, что это не он, а она, но кличка так и осталась прежней. Тимоха занимался своими делами. Водомут неотступно ходил за ним по пятам: на охоту – значит и он с ним. Тимоха полюбил собаку и уже не представлял себе жизнь без неё. Он разговаривал с ней, она слушала и, казалось, всё понимала, только говорить не могла. Тимоха стал замечать следы вокруг своего домика, следы не своей собаки.

– Интересное кино, это что за следы, уж не волчьи ли, – подумал он вслух, – если волчьи, то почему молчит «Водомут» … Он начал замечать, что Водомут стала вечером куда-то уходить и возвращалась только утром.

– Наверное дом сторожит от волка, – думал Тимоха, – но после очередного снегопада следы исчезли.

– Наверное Водомут отогнал волка, может был старым и стая выгнала его, вот и крутился тут, чтобы чем-то поживиться, – подумал он и успокоился.

Через пару месяцев, Тимоха стал замечать, что у Водомута стали округляться бока.

– Поправляться стала от хорошей жизни! Да, моя красавица, – любовно трепал он по загривку собаку. Было начало лета, однажды, после того, как собака куда-то пропала, Тимоха стал беспокоиться, не попала ли она куда в беду и решил поискать ее по берегам речки, но все тщетно. Водомут словно провалилась. Тимоха уже потерял всякую надежду, и очень горевал, но проснувшись как-то утром, он услышал какую-то возню в сенях. Он осторожно открыл дверь и осмотрел сени, в самом углу, на старой куртке лежала Водомут и напряженно смотрела на хозяина. У неё под животом сосали соски четыре щенка. Щенки были ещё совсем малы и, наверное, еще слепые. Тимоха от неожиданности опешил – он никак не ожидал прибавки в семье. Тут его поразила мысль: