Ильшат Гареев - Седьмая рота

Я тоже будучи молодым и дерзким, чувствовал дискомфорт от того, что не участвую непосредственно в боях, не совершаю ничего « стоящего», как мне тогда казалось. Я сам, в тайне от ротного, собрал вещ мешок патронов, гранат, запасных магазинов и планировал «сорваться» ближайшим «дележансом» в Грозный для исполнения своего воинского подвига. Думал, что я не меньше других офицеров имею право на «подвиг» и хочу стать именно боевым офицером. Своевременная встреча с полковником Станкевичем осадила «души моей порывы», он доходчиво пояснил, что так офицерам поступать нельзя, не имеет право офицер руководствоваться эмоциями. Офицеру надлежит испонять должностные обязанности в соответствии с должностью, а в нашей боевой ситуации ещё и в соответствии с боевым уставом. Кто за меня мою работу в РМО будет делать? Кто будет заниматься подвозом если все будут воевать? Чем тогда «все герои» будут воевать? В тот день до меня дошло, я понял, что успех полка как команды и слаженного механизма как раз и достигается тем, что каждый хорошо исполняет свои должностные обязанности на своём месте. Иначе это не армия, а стадо в котором все как «лебедь, рак и щука».

Бывали и крайне неприятные моменты. Как то вечером зашёл я в палатку к солдатам взвода подвоза имущества и обнаружил, что заместитель командира взвода, сержант Леонтеев очень сильно пьян. Такое иногда случалось т. к. водители, категория разъездная, постоянно выезжали за пределы Чечни, ездили и в Моздок и в Прохладное, имели возможность приобрести спиртное. Пока я разбирался с причинами, которые Леонтьев пояснял так – «меня не отправляют на передовую, а теперь в качестве наказания за пьянку может отправите!», подошёл командир этого взвода подвоза боеприпасов прапорщик Борис Бедарев. Как то так случилось, что наша ссора разгорелась сильнее и Леонтеев достал гранату и вырвал из неё чеку со словами – «Ща все тут останемся!». Замечу, что в палатке было ещё человек семь солдат.. Сначала мы его уговаривали отдать гранату. Он угрожал и отказывался это сделать. Тут уже проявил свой опыт бывшего разведчика Борис Бедарев. Он ловко схватил Леонтеева за кисть и как то хитро вырвал гранату так, что лапка от гранаты не отлетала и профессионально ударил Леонтеева в челюсть, что тот потерял сознание. Я вынул кольцо от гранаты из рук Леонтеева и мы с Борисом вставили его обратно в гранату. К утру отрезвев, Леотеев извинился и более не позволял себе подобного.

Были и другие неприятные случайности оставшиеся в моей замполитовской памяти, например: сижу я в своей палатке, составляю списки личного состава роты для ознакомления с мерами безопасности при обращении с оружием. Сочиняю все мыслимые и почти фантастические варианты получения каких либо травм и ранений, записываю их в один из десяти столбцов в с списке личного состава. В палатку забегает, точнее спускается ефрейтор Попов и сообщает мне, что у нас ЧП, ранен солдат Мельников. Спросил, что случилось и где раненый? Попов пояснил-«Мельников сидит в своём Урале, кричит, что ногу прострелил, зовёт медика». Я тут же побежал к машине Мельникова. А там и правда, ранение в ногу. Помог я ему слезть с машины и взяв его на руки и как девушку понёс на руках в санчасть. Как назло никого рядом не оказалось, грязюка по колено, скользко да и путь метров 200 не близок. Донёс я его успешно, слава аллаху были силы в молодости, по пути конечно же выяснил у потерпевшего обстоятельства происшествия. Оказывается Мельников, видимо, забыл придя с ночного караула разрядить автомат и поставить на предохранитель. По ночам на постах мы не запрещали досылать патрон в патронник. Каким то образом в ту секунду в цепи случайностей для Мельникова случилось короткое, но очень неприятное замыкание. Спускался он со ступеньки Урала, спешил в столовую на обед. Ложка торчащая из кармана зацепилась за спусковой крючёк и автомат висевший на плече стволом вниз совершил выстрел – короткую очередь из двух патронов. А там, на пути у пары пуль оказалась подножка Урала с которой Мельников ещё не успел убрать ногу. Вот и случилась неожиданная встреча пуль, стопы и подножки Урала. Успешно пройдя через стопу солдата и подножку Урала, две пули близняшки 5,45 нырнули в Чеченскую грязь и скрылись там навека. Как обязательныое последствие ЧП я провел разъяснительную беседу-занятие с личным составом роты и внес данный курьёзный случай с ложкой в меры безопасности при обращении с оружием.

В середине января меня отправили в дом печати в Грозный. Наши, какойто из наших батальонов, его только что отбили у Дудаевцев. Там я повстречал своего бывшего танкового ротного, вчерашнего прямого командира, капитана Николая Косача, он в те дни исполнял обязанности ЗНШ одного из МСБ на период боёв. Невдалеке от нас, в одном из помещений Дома печати, какой то весёлый старшина роты выдавал зарплату своим солдатам деньгами обнаруженными в доме печати. Это были еще советские деньги с Лениным, распечатанные на листе размера А-1, но лишь с одной стороны, с другой стороны лист был чист. Псевдо деньги он резал ножницами и шутливо выдавал своим солдатам как зарплату. Рядом с домом печати расположено мед. училище и мы конечно осуществили экскурсию по его учебным классам заставленным всякими пробирками с зародышами и мутантами. За мед. Училищем видимо когда-то стояла какая-то воинская часть, её мы тоже с любопытством обследовали.