Станислав Тараненко - Петрушка

Пару минут спустя мальчик, очень осторожно гладил Василису, а она вылизывала улыбающееся лицо малыша… за все эти события не было произнесено ни одного слова, и мама этого ребенка, подойдя посмотреть, чем занимается чадо, тихонечко встала у меня за спиной, любуясь этой идиллией… даже не подозревая, как Василиса относится к детям…

Это был первый и единственный случай, когда моя собака отреагировала таким вот образом!

Ультра – модный люд в столицу на уикенд к работе или просто потусить. Поездка в комфортабельном вагоне первого класса экспресс, в компании малолетней девочки проводника и пары чашек кофе с коньяком настраивает на благостное настроение. Горькие жалобы на тяжкую работу проводника в брызги разбиваются о проносящиеся мимо окон полустанки и столбы электропередач. В впереди не легкое знакомство и совершенно неизвестное состояние от встречи. Вагон, толпа, турникеты, карта на десяток поездок и тягость в душе как перед выступлением в школьном спектакле. Прибытие нахлынувшего из тоннеля поезда отрезвила, и мысли остановились на месте встречи. Скамейка в конце зала и что бы унять дрожь в ногах и руках хватаюсь за нетбук, листаю страницы, с опаской озираюсь. Но как всегда и бывает… подлетело, вспорхнуло лесной птичкой и с доброй улыбкой произнесло – Привет. Так просто и так трогательно. Идя долго к встрече и пробираясь через множество преград по жизни и собственной нерешительности, боюсь глядеть в глаза. Голос нежный с нежной тягучестью, огромные глаза как у ребенка, и чудаковатая одежда. Не могу разобраться в мыслях, насколько мне нравится она, или неудобно от своей провинциальности. Смутно помню перемещения по метро, больше видел свои нечищеные ботинки, да не по сезону теплую куртку. Купили цветы, гуляли по улицам, вышли на красную площадь. Разбежались по делам, и у меня, наконец, настал момент переваривания происходящего. Её я знаю по переписке очень даже не плохо, но вот в реалии я потерялся, не могу, что тот говорить в тему, постоянно делаю не, то и не так. Через большой каменный, по набережной к острову с диким Петром – кораблем и сквер возле ЦДХа. Вот тут как будто отпустило, стало в голове проходить гудение роящихся неправильных мыслей. Ведь и вправду совершенно просто, если есть симпатия, то все будет нормально, и прогулки по Арбату и гостиница и все последующее принесет обоим лишь одно удовольствие и удовлетворение. Я перестал обращать внимание на себя и свои мысли и попытался влиться в поток именно её движения. Совершенно правильное решение.

Мы гуляли, нашли неплохую гостиницу, и совершенно буднично без страсти и аффекта занялись сексом, по-доброму и как будто уже не в первой, но при этом узнавая друг друга без всякого азарта или стеснения. Нежность, молодость, жажда новизны, полная открытость, всеобъемлющий покой. Страсть накапливалась, весь театр ждет впереди. Мне все хотелось делать осторожно и без разрыва тела и не нервов. Все так и вышло, утолив первый голод, мы вышли в город, гуляли и уже смотрели друг на друга совершенно другими глазами. Меня перестали смущать мои чрезмерно провинциальные манеры, я глотнул воздуха столицы, был чуть-чуть доволен собой как мужчина, и она рядом становилась немыслимо, ближе и ближе. К концу прогулки я вообще перестал соображать, где мы и как далеко мы от гостиницы. Мы перекусили в ресторанчике, купили бутылку шампанского и вернулись в отель. Облачившись в теплые махровые, белоснежные халаты, и подвисли на сериале в повешенной на стене плазме. В перерывах реклам и неинтересных моментов лаская друг друга. Так же нежно, как и в первых, раз, окунулись в действо любви и легкого разврата. Полночи не вылезали из постели, прогулки в коридор курить, и перебежки в душ. Сон накрыл теплым одеялом удовлетворенности.

Хождение за дверью и робкие просветы между штор, огласили утро. Нежась и ласкаясь, мы наслаждались близостью тел и доступности. Не нужен секс, хотелось быть рядом, получая тепло, друг друга. Первая сигарета, пара чашек растворимого кофе. В мыслях – древоточец с напоминанием, что уже все позади, и через пару часов мне на поезд, а ей дальше в жизнь столичной круговерти, со своими интересами и со своими делами. Тихо и спокойно, мирно и покойно в душе, с грустинкой расставания на ступеньках железнодорожных касс. Но так хочется это вернуть и повторить вновь и вновь…

…Узкая дорожка соединяет рыночную площадь с чрезмерно бюджетным новостроем, я пытаюсь обогнать впереди идущую даму. Ноги несут домой, конец рабочей недели, собаки дома скучают… Я в права и дама в права, я влево и дама влево… на вид лет пятьдесят, сутулые плечи, седина сквозь дешевую краску. Рисуется портрет несчастной с оболтусом, акселератом сыном, мужем алкоголиком… ужасная работа, быт, и эти ужасные авоськи… Ну, ты ведь женщина… ну как так можно? Вся отклячилась, стоптанная, дешевая обувь потерявшая форму еще наверно на рынке не дождавшись покупателя… убитые руки все в разросшихся суставах… память давно ушедших дней – тонюсенькая цепочка желтого металла на шее… приложив силы, все же обгоняю.