Станислав Тараненко - Петрушка

Прибыв на место, мы приступили к утехам, были у нас излюбленные позы, место было довольно диким, а по тому могли в неглиже, любить друг друга, хоть в машине, хоть под машиной, хоть на машине. Мы как всегда, по заведенному правилу, прошлись по оральным утехам, потом наездники, а дальше начиналась вольная программа. Все зависело от погоды за бортом. Погода особо не шептала, и мы отдавались страстям внутри тесного салона со спортивными креслами. Благо у нас габариты были маленькие, и мы хотя и с трудом, но все, же добивались не плохих результатов…

Наконец, когда голод секса был утолен, мы покурили и, приведя себя в порядок, повернули к городу. Уже перед высадкой где-то в центре, она меня спросила – А где ПЛАНШЕТ?! Мы стали искать… но, видимо в пылу нашей страсти, он попал в круговорот наших тел, и мы его знатно поюзали. Итогом стал: раздавленный экран и полное отсутствие его реакции на нажатие, там еще и звук не работал, да и кнопка включения не нажималась…

Напомню, это была заря – такого вида техники, и меня долго мучил страх и кошмары, как приходит ко мне Дашкин поклонник, и страшным голосом спрашивает…

– ПРИ КАКИХ ТАКИХ ЭТО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, БЫЛ УБИТ, ПЛАНШЕТ!!!???

Детство было у меня богатое на всякие приключения и всякого рода забавы. Был и уход из дома в поисках сокровищ, был первый велосипед, через раму которого я, кувыркнувшись, оказался в центре огромного куста шиповника. Была первая любовь – соседская девочка, принесшая мне на день рождение букет одуванчиков. Ну, проделки конечно иногда, и очень жестокие проделки, и временами не совсем с благополучным концом. Охарактеризовала меня, да и, наверное, все мое детство старая еврейка с соседнего подъезда, сидевшая по вечерам на своем балконе, выходившим во двор, в погожие деньки.

– Карасик…

Я спрашивал, почему карасик, она, хитро щурясь на солнце, смеясь, отвечала…

– Юркий, озорной… молчаливый…

По-разному проходило мое детство. В прочем, я опять завяз в описаниях персонажей и реалий тогдашнего миропонимания…

Я хочу рассказать наверно о самой трагичной странице моего детства, и на фоне совершенно безоблачно-ровного быта и жития того времени, эта история для меня, как пропасть чувств и эмоций, которые я и сейчас переживаю, стоит мне лишь вспомнить…

…пошел я во второй класс. Золото осени, гладиолусы, запах краски в обновленном классе, после лета. Я с мамой ездил на море, было, что рассказать одноклассникам. В кармашке на груди хранилась бережно хранимая реликвия с черноморского побережья… – морская ракушка. Учительница, вся такая растрепанная, впопыхах запихивает наши букеты в ведро для мытья полов. Девочки в белых фартучках, жмутся по стеночкам, все в косичках и однозначно повзрослевшие. Настроение просто волшебное. Мы, с Мишкой спрятавшись в шкафу, на дверце которого, кнопками наколота карта СССР, разглядываем мою ракушку. Звонок и закружился класс в вихре неразберихи, и в секунду были каждый на своем месте… – Садитесь… Верка, вся в канапушках и с новым ранцем, Мишка с которым делился тайнами про все и вся, уже с порванными штанами. Манерная Юлька Куликова, круглая отличница, достает из пластикового пенала ручки и карандаши… всех знаю, со всеми дружу, все как одна семья… вместе макулатуру пачками у пенсионеров по квартирам собирать, или с горки зимой, что в школьном дворе… учительница наша, добрая как мама, всегда защитит, всегда пожалеет, поможет в сложном задании. Все я это потерял в одночасье, когда мы с семьей переехали в другой район города, меня перевели в новую школу.

Я с опаской переступил порог нового класса, будучи не очень крупным, физически, меня довольно часто прессовали. Да и характером я был закомплексован после детдома. Пришла новая учительница и представила классу, при этом перепутав мое имя, я еще пару недель носил чужое имя. Но даже не в этом было горе… все мои друзья и подруги, с которыми мы целый год знакомились и сдруживались, проверялись на прочность… остались в старой школе. Меня посадили на предпоследнюю парту и учебный процесс пошел. Татьяна Викторовна – так звали мою новую учительницу, была характера скверного. Она мало любила детей и скорее заботилась о порядке в классе и успеваемости. Она очень сильно и громко орала в отличие от Марии Владимировны, которая была у меня в предыдущей школе. Попав в такую стрессовую ситуацию, я замкнулся и как маленький зверек наблюдал за всем, что происходило с трепетом и страхом. Потянулись учебные будни, мама спрашивала у меня как дела, но я большей частью отмалчивался, да и что я мог сказать? Произошло все… о чем хотелось рассказать примерно недели через две, как я оказался в новой школе. На большой перемене мой класс водили в большую столовую, по совместительству актовый зал, с большими окнами и пыльной сценой. Там все садились за накрытые уже столы и с горем пополам потребляли, невеселый обед школьной столовой. Меня не кормили по причине того, что не поставили еще на питание. Мама собирала мне каждое утро пару бутербродов и клала в ранец. В один из дней меня супротив обычаю, не взяли в столовую, а оставили в классе одного. Я сидел за партой, разглядывал книжки, портреты на стенах, всяких бородатых дядек и тёток, о заслугах которых мне только предстояло узнать, потом полил цветок, который по требованию учительницы мы с мамой приперли из дома… для озеленения класса. Стали подходить ученики, я не мог понять тогда и до сих пор загадка, но со мной практически не общались, либо просто отворачивались… но не суть, прозвенел звонок, и я погрузился по заданию Татьяны Викторовны в переписывание отрывка сказки из учебника, себе в тетрадь. Из корпения над тетрадкой (чистописание никогда не было моей сильной стороной), меня выдернул голос учительницы. Она интересовалась, не видел ли я, ее кошелька. Совершенно спокойно рассказал, что такой тряпочный в разноцветные бусинках…?