Мария Стародубцева - Гроза

Мария Стародубцева/Лизель Вайс(псевдоним)

6 часов утра 21 марта. Ленточный бор, возвышавшийся по обеим сторонам русла железной дороги, зябко покачивался темной полусумеречной массой, стремясь спрятаться от сырого южного ветра. Рыхлый снег проседал и тяжелел, грязно-серым желе разбухал между высоченными прямыми соснами, стекая к полотну рельс, где обнажалась рыже-бурая мокрая земля.

Игорь Зимин, привычно рассекая воздух и наст острыми наконечниками лыжных палок, бежал коньковым ходом по расчищенной колее. Палки лыжника–любителя втыкались в снег, делая его похожим на вязкое решето. Пуховик он сегодня надел зря, разгорячившись, быстро вспотел, и теперь то и дело поправлял намокшую шапку, съезжавшую на лоб. Лишние килограммы, найденные на последнем обследовании, давали о себе знать, после получасовой пробежки по лесным тропам, сердце колотилось, а перед глазами расплывались разноцветные круги.

Зимин работал специалистом в бухгалтерии, бегать по утрам решил полтора месяца назад, получалось нерегулярно, но, в целом, распорядок его устраивал. В тридцать пять нужно держать себя в форме. Он на бегу покосился на часы, остановился, чтобы отдышаться. Впереди на смутно видневшейся в сумерках дороге чернел завал, такое бывало частенько. Дорога одна в этой части леса, чуть ниже будет стрелковый клуб «Боец», и такая тишина и свежий воздух здесь только сейчас. Он подбежал к завалу, оказавшемуся нагромождением обломанных еловых лап, и от неожиданности чуть не улетел лицом в соседний сугроб. Из-под веток торчали темно-коричневые сапоги-дутыши. Зимин лихорадочно принялся нашаривать свой купленный в кредит пятый айфон по карманам.

Двадцать минут седьмого. Заспанный оперативный дежурный Олег Полозков, полночи проведший в «Доте-2», вздрогнул, услышав навязчивое дребезжание звонка. Кроме него, в дежурке были еще два охранника и залипший в телефоне оперативник.

–Отдел полиции Центрального района, дежурный, лейтенант Полозков,– рывком собравшись, бодро проговорил он. В динамике раздались нервные выкрики.– говорите четче.

–Тут в лесу труп в сугробе,– сообщила трубка. – вроде парень под поезд попал. Ветками завален, снаружи почти не видно, только сапоги торчат.

–Пожалуйста, ничего не трогайте. Где вы находитесь?

–Ленточный бор, возле стрелкового клуба «Боец», я тут на лыжах бегал.

Лейтенант привычно открыл бланк регистрации сообщения о преступлении и принялся быстро печатать.

–Ваши анкетные данные?

–Что? Я говорю, труп в лесу лежит!

–Назовите пожалуйста ваше имя, год и место рождения. – буднично повторил Полозков. Хорошо хоть сообщающий не пьян, как это частенько бывает. Общий язык нужно находить с каждым, как того требует приказ. Ага, особенно сейчас, после ночного дежурства. Полозков по привычке почесал нос, проглядывая данные в бланке.

–Зимин Игорь Васильевич, 1982 год рождения, Барнаул,– голос слегка успокоился,– паспортные данные не помню, извините.

Лейтенант переключился на соседнюю линию.

–Направить следственно-оперативную группу для проверки информации сообщения №216/17 по адресу: Барнаул, Широкая просека, 3 стрелковый клуб «Боец», район Ленточного бора.

–Ваше сообщение зарегистрировано 21 марта 2017 года в 6:35 утра. –Полозков отключил телефон, сохранил бланк и распечатал его на принтере. Затем записал его в книге учета заявлений и сообщений. Лейтенант набрал номер помощника начальника отдела, майора полиции Киселева.

–Андрей Сергеевич? Дежурный, лейтенант Полозков, докладывает: поступило сообщение о преступлении в районе Широкой просеки, 3, Ленточный бор. Предположительно самоубийство, обнаруживший труп лыжник сообщил, что парень попал под поезд.

–СОГ извещена?

–Так точно.

–Хорошо. Олег, звони Соколовскому, это их отдела подследственность.

–Так точно. – Лейтенант отключился.

6:45 утра. Смартфон Юрия Соколовского разразился навязчивой трелью, пока его владелец торопливо вливал в себя крепкий черный кофе. Следственный отдел начинал работу в 9 часов, а у него было сегодня дежурство, так что поспать толком не удалось. В марте подвальное помещение, где их разместили, затопили грязные потоки талого снега вперемешку с собачьим дерьмом с улицы, капало с потолка и зарешеченных окон, трем столам пришлось соседствовать с тазиками с водой.

Бумага отсырела, принтеры и ксерокс работать отказывались, только факс исправно пищал время от времени. В компьютер попал какой-то вирус, загрузить древний ноутбук удалось только с третьего раза, при этом он гудел, как разгоняющийся на взлетной полосе самолет. И выдавал синий экран смерти, потом перезагружался и вис по новой. На черном экране был сантиметровый слой пыли, буквы на клавиатуре полустерлись, и Соколовскому пришлось учиться печатать вслепую. Выходило плохо, он потом по пятнадцать минут исправлял собственные ошибки, по привычке расставляя запятые в самых ненужных местах.