Александр Муниров - Пять сказок о пугалах

– Конечно не хочу, – Соломенные Волосы остановился и подобрал морковку-нос, оставшуюся от прошлого, – просто так правильно.

Нового снеговика тоже быстро сломали, но Соломенные Волосы это не остановило, и он сделал третьего. А потом четвертого.

Чертвертого снеговика попытался разрушить сам Старая Шляпа. Ночью, когда никто не видел, он подошел к нему и пнул, отбив от нижнего шара небольшую часть.

– Зачем ты это делаешь? – спросил снеговик. В его голосе не было ни боли, ни сожаления, только удивление, – я ведь могу умереть.

– Я… я не знаю. Я слышал, что люди ломают для удовольствия, – ответил пугало.

– Понятно. Ну как? Чувствуешь удовольствие?

Старая Шляпа не нашелся что ответить и просто сбежал в сарай.

Утром и этот снеговик оказался сломан, но Соломенные Волосы сделал нового, а когда сломали и его, еще одного. Последний снеговик простоял полтора месяца и сломался сам, во время оттепели, когда изрядно подтаял.

По мнению Пустой Головы, снеговики являлись фаталистами. Зная, что их век недолог, они не печалились своей судьбы и вообще крайне легко относились к собственной жизни. Пустая Голова развивал свою теорию, обсуждая ее с последним снеговиком, но тот не особо разбирался в таких терминах, как фатализм.

Старая Шляпа думал о другом: выходило, что дети тоже были не теми, у кого можно было учиться, и, что страшнее, она – его любовь, выходит, была такой же – бессмысленно жестокой? Как быть в этом случае?

– Верить, – вот что ответил Пустая Голова, после прочтения выброшенной в мусорный ящик Библии, – нет объективных причин для веры, но верить все равно надо. Есть мнение, что люди могут быть гадкими в разной степени и в разных ситуациях, но в душе они все равно хорошие, потому что их создал добрый Бог. Просто их испортили. Как кто? – спросил сам у себя и сам же ответил, – дьявол, конечно.

На вопрос «кто такой дьявол?» Пустая Голова заявил, что это голая метафизика и нельзя все понимать буквально.

– Ха! – сказал Черное Крыло, – ты им будешь верить до тех пор, пока тебя не сломают. А когда сломают – будет уже не до метафизики. Это называется «не успел подставить вторую щеку, пока ломали ноги».

Старая Шляпа не понял ни Пустую Голову, ни Черное Крыло. Но идея верить в то, что дети в целом, и его любимая девочка в частности, – хорошие, ему понравилась.

Если, – как думал он, – постараться исправить эту испорченность, то из детей потом не вырастут странные взрослые, которые совершают такие парадоксальные поступки, какие пугало видел в окнах. Кроме того, если дети и правда подражают взрослым, то есть смысл дать им другой пример для подражания. Но какой – он не еще знал.

Однажды, когда девочка возвращалась из школы вместе со своей сестрой, Старая Шляпа встретил их у двери подъезда.

– О, опять он, – младшая сестра недружелюбно оглядела пугало. Старая Шляпа уже знал, что дети из одной семьи делятся на старших и младших согласно очереди появления на свет и знал, что старшинство во многом определяло их статус. У детей считалось, что старшие ближе к взрослым и, стало быть, лучше. Кроме того, старшие были лучше развиты и, следовательно, физически сильнее, а это многое решало. Об иерархии по степени физического развития Старой Шляпе поведал Черное Крыло, оказавшийся, как выяснилось, настоящим специалистом в этом вопросе.

– Если кратко, то кто сильнее, тот и прав, – заявил он.

Но в случае этих сестер, правило старшинства работало не всегда. Старая Шляпа заметил, что младшая сестра была явно сильнее старшей – его любимой. Дело было не столько в физической силе, сколько в уровне активности. Младшая всегда была инициатором всех игр и нередко случалось так, что в этих играх старшая, несмотря на свое право первой по появлению на свет, проигрывала.

– Позвольте обратиться? – вежливо спросил у них Старая Шляпа, по очереди глядя то на старшую, то на младшую.

Обе девочки смотрели на него. Старшая с интересом, младшая – насупленно, уперев руки в бока.

– Мы тут недавно, – продолжил он, – и я не совсем понимаю некоторых вещей. Вам хорошо, вы можете всему научиться в школе. А нас учить некому. Ничего, если я, время от времени, буду вас спрашивать о том, что мне непонятно? Я постараюсь не навязываться слишком часто.

– Нельзя! – отрезала младшая сестра, а когда старшая попробовала ей возразить, схватила ее за руку и сказала, – пошли домой, нас бабушка ждет.

Старая Шляпа так и не понял причины отказа.

– Может быть со мной что-то не то? – спрашивал он после у других пугал.