Анна Данилова - Существо низшего порядка. Красивая, богатая и… мертвая

– Конечно, приедет! – чуть слышно отозвался Дмитрий. – У нее рабочий день с девяти. Хотя я разрешаю ей иногда приезжать и к десяти. У нее двое детей, да к тому же, много времени уходит на дорогу. Да, она действительно хорошо готовит. И вообще, она хорошая.

Лиза, проголодавшись, набросилась на холодную курицу, вид у нее при этом был крайне задумчивый. Глаша же, проглотив ложку салата, занялась завариванием чая.

– Да уж, – очнулась, наконец, Лиза от своих раздумий. – Жаль, что Людмила к моменту вашего с Ириной возвращения отсутствовала. Если бы она была дома.. Кстати говоря, она у вас никогда не ночует?

– В редких случаях, когда, к примеру, деревню заметет снегом или идет страшный дождь…

– Понятно. Так вот..Если бы она, к примеру, была в доме, то мы бы сейчас не гадали, что же произошло после того, как ты, Дима, вошел в дом. Кстати говоря, что Людмила говорила об Ирине? Как она к ней относилась?

– Да нормально. Уважительно. Она понимала, что мне пора жениться. Понимала и то, что идеальных женщин не бывает. Еще ее, как мне думается, интересовало, что будет с ней в случае, если мы с Ириной поженимся. Я успокоил ее и сказал, что она останется в этом доме, что в ее-то жизни уж точно ничего не изменится. Разве что позже, когда родится первый ребенок, мы пригласим в дом няню. Но Людмила, она такая, как бы это сказать… коммуникабельная что ли. Она не конфликтная, ладит с людьми, умеет находить в них все хорошее. Когда я, к примеру, рассказывал ей что-то об Ирине, ну, о своих там переживаниях, сомнениях…

– Вы в чем-то сомневались? – Спросила Глаша.

– Только дурак не сомневается. Конечно, я присматривался к Ирине, все пытался представить себе ее в качестве жены. И иногда мне казалось, что она не очень-то и любит меня. Все эти впечатления складывались из мелочей… Мне, к примеру, не нравилось, когда она ела одна без меня. И даже не звала меня разделить с ней ужин… Она могла набрать целый поднос еды, унести в спальню и там есть. В то время, как я смотрел, скажем, телевизор в гостиной. Могла бы и меня позвать или ко мне присоединиться… Вам это кажется мелочью?

Лиза, услышав такое откровение, удивилась:

– Вот, Глаша, так живешь с человеком и не подозреваешь, что он обижается на такие мелочи… А ведь и мой муж тоже, наверное, злится, когда я поступаю точно таким же образом – с подносом в спальню… Обожаю есть перед телевизором. И его никогда не приглашаю. Да мне даже стыдно, что мне предпочтительнее есть в спальне, чем с ним за столом… Но это же вовсе не означает, что я его не люблю! Ну, ладно… Речь-то сейчас не обо мне!

– Вы сказали, что делились с Людмилой, вашей домработницей, своими переживаниями, рассказывали ей об Ирине. И что она? – Спросила Глаша.

– Она успокаивала меня и рассуждала примерно таким же образом, что и ты сейчас, Лиза. И постоянно повторяла, что идеальных женщин, так же, как и мужчин, просто не бывает.

– А у тебя до Ирины были женщины? Ты приводил их в дом? – Поинтересовалась Лиза.

– Да, бывало и такое. Пару раз до Ирины я тоже собирался жениться. Но как-то быстро остывал к ним. Начинал хандрить, искал и всегда находил какие-то отрицательные черты девушек, а потом и вовсе приходил к выводу, что у них дурной характер, что мы не уживемся. Людмила говорила, что я слишком уж разборчив, что я так никогда не женюсь…

– Думаю, что тогда ты просто не был готов к женитьбе, а еще – как и всякий холостяк, ценящий свободу, боялся ее потерять. Вот и все! – Улыбнулась Лиза. – Дима, скажи мне, ты зачем отключил все свои телефоны?

За столом стало тихо. Глафира тоже заметила, что все то время, что они находились в обществе Дмитрия, ни один из его телефонов (а она предполагала, что у него, как у очень занятого человека, их как минимум два) не зазвонил. Это было странно по двум причинам. Первая – куда подевались все те люди, которые окружали его и от которого они зависели социально и профессионально. Первая – все его друзья наверняка уже знают о смерти Ирины, и просто не могли бы не выразить ему своего соболезнования. И это не считая других, случайных звонков.

– Я не знаю, – сказал он и поморщился, словно от боли. – Я же был с вами… Не хотел, чтобы нам кто-то помешал.

– Но ты хотя бы понимаешь, что первый человек, который тебя сейчас разыскивает – это следователь, который ведет твое дело.

– Я звонил ему. Мне же Янина дала его телефон.

– И что он тебе сказал?

– Что перезвонит и скажет, где и когда мы встретимся…

– Как его фамилия?