Таня Сербиянова - Прикольная. Роман-предупреждение

– Номер – чей?! Быстро пробей!

– Да, товарищ, подполковник! Уточняю и вот, слушайте… вот, вот… этот номер. Он принадлежит, – тянет, как может, время, а потом, с какой-то глупой радостью… – Этот номер числится за Калюжным, товарищ, подполковник. Да, того самого, Балетмейстера, если так, можно сказать… Так, что… Нет! Никаких надежд нет! Все сгорели и водитель бензовоза тоже! Мне доложили, что с Калюжным ехали жена и его дети… Их на пятом километре приветствовали наши постовые… Да! Жалко, конечно… Слушаюсь! Есть! Я сам туда немедленно выезжаю и тут же, как только прибуду на место, с вами свяжусь, товарищ подполковник! Есть! Выезжаю!

Будьте здоровы, товарищ, подполковник! Да, вам и вашей милой супруге… – но на том конце провода, начальственный телефон уже пренебрежительно отложили…

– Ну, что ты стоишь, как вкопанный! Принимай дежурство, а я выезжаю на место ДТП…

И, глубоко надвигая фуражку до самых глаз почти прохрипел, то ли ему, то ли себе самому…

– Эх, черт! Глядская жизнь! – матюгнулся привычно, – бегаешь, бегаешь, крутишься, крутишься, а в любой момент можешь… Ну, что? Машина готова? Ну, тогда едем!

И поехал в темноту, освещаемую далекими всполохами пожара на седьмом километре и всего того, что осталось от двух автомобилей: бензовоза и такой, до боли знакомой ему иномарки директора дома культуры МВД города…

И пока менты, потрясенные данным дорожным происшествием, пытались хоть в чем-то разобраться.… А менты ведь тоже люди и даже они не могут спокойно на такое реагировать… Шутка ли сказать: муж, жена и дети, все сгорели заживо в адском пламени… Правда, они все еще пытались уточнить, так, сколько же было людей в иномарке? Кости жертв так раскидались и перемешались.…А все потому, что иномарка в лобовом столкновении врезалась под колеса бензовоза, а у того слетела цистерна, не выдержали старые крепления и все они, кто находились в обеих кабинах, вылетели навстречу друг другу и напоследок, перемешались и, как оказалось – своими костями…

К тому же они, вовсе не знали, что перед этим Колька, разухабистый ухарь, шофер бензовоза подсадил к себе пассажирку все еще не совершеннолетнюю, шестнадцатилетнюю Машеньку, милую девочку, начинающую проститутку с окружной и уже загодя, предвкушая барыши от перевозки партии левого бензина, решил все обставить заблаговременно…

Это именно ее косточки, юной блудницы, как в божьем суровом наказании, смешавшись с останками остальных бедолаг, и потому позволили экспертам сделать такое нелепое и утвердительное заключение…

Сгорели все! – безапелляционно вывели они.

И Балетмейстер, как называли главу семьи Калюжных и его красавица жена, Ниночка – балериночка, милая и прекрасной души женщина и обе их дочери, одна младшенькая, а другая, у которой косточки были такими более длинными и такие еще были тоненькие, что была постарше…

А ведь произошла чудовищная ментовская ошибка!

Эх, мало ли и сколько их бывало?

Бывает, что и живого принимают за убиенного и невинного осуждают за несовершенные им убийства и преступления! Вот, почему, дорогие мои почитатели, надо придерживаться моратория на смертную казнь! Нельзя брать такой грех божий – государству на душу!

Итак, уж случилось и на этот раз, ее, еще тепленькую и живую, с таким нежным и беззаботным личиком молоденькой и красивой женщины, ошибочно признали погибшей…

А она об этом еще ничего и не знала, и пока что дома одна наслаждалась самой прекрасной жизнью взрослеющей девочки-женщины…

Итак, мы с вами застали одну из героинь моих рассказов живой и здоровой, полной сил и желаний в то время, как о ней думали, что она со всеми вместе погибла. И это спасение ее от неминуемой гибели можно смело принять за небесное проведение. Наверное, не обошлось без участия ангелов. Да она и сама, красивой и чистой душой напоминала ангела. И как часто бывает по жизни от спасения всего один шаг до погибели, так и у нее, еще все впереди, все ее испытания… Прямо жаль мне ее!

Но что же поделать, раз взялась я рассказывать про нее то позвольте продолжить…

Ну и где же все это с ее близкими произошло?

А может быть, это было…. А что, похоже…

Ну, тогда, пусть так все и остается! И вот, я снова стою на том самом седьмом километре, и ищу глазами – то самое страшное место… Место, вон там вон, где тот обвешавший и некрасивый, забытый венок, так и висит одиноко, на столбике дорожного ограждения, как в назидании о бренности тела и жизни… Видимо, это, то самое место…