Полковник Сергей Баранов - ФСБ в смокинге. Часть вторая. Преданный Родиной

– Надо послушать его телефон, наружечку пустить. Ну, присмотреться, одним словом.

– Но это не так просто! Санкция судьи нужна.

– А где мы с тобой сейчас были? Он сегодня дежурный.

– Ты на Петерса намекаешь?

– Не намекаю, а впрямую говорю. Он дежурный, значит, разрешение на прослушку и наблюдение выдаёт сегодня он.

– И что ты хочешь сказать?

– Хочу сказать, что за коньяком беги. Нас судья ожидает.

Спустя несколько минут эти двое вернулись в кабинет судьи Петерса.

– Что Вы мне тут пытаетесь опять втюхать? – сотрясая в воздухе проектом постановления о разрешении оперативных мероприятий, грохотал судья. Видно было, что после многотрудного дела Абдиева вершитель правосудия пребывал не в духе.

– Всё нормально, Василий Васильевич, – наклоняя принесённые секретарём рюмки только что купленным коньяком, говорил Логвиненко – Видите ли, Василий Всильевич, этот Абдиев не только убийца, но и террорист.

– Что ты имеешь ввиду?

– Взрывы в Волгограде помните? Накануне смерти Костенко?

– Думаешь, его рук дело?

– Практически уверен. Нужны показания одного человека.

– За чем же дело стало?

– Парень он сложный. Один неверный шаг и не найдём мы его в радиусе государственной границы. Присмотреться надо, послушать, ___…

– О нём речь? – судья ткнул рукой в постановление.

– Так точно.

Судья внимательным и въедливым взглядом оценил сначала посетителей, затем принесённое ими постановление. Поразмыслив несколько секунд, поставил над документом размашистую подпись.

– Ну, удачи вам, ребята.

Антон проснулся от звука льющейся воды. Осмотревшись по сторонам, он увидел на туалетном столике бутылку шампанского, встал, нашел себе фужер и осушил его залпом. Здесь же, на столике перед зеркалом, лежал телефон его спутницы – судьи железнодорожного районного суда города Самары – Вероники Понкратовой, с которой адвокат состоял в интимных отношениях уже полгода и, которая была причиной его готовящегося развода с женой. Он, в свою очередь, практически поставил крест на ее отношениях с мужем.

Их отношения начались летом этого года, когда Антон волею судьбы в силу исполнения профессиональных обязанностей, оказался в железнодорожном суде в процессе у судьи Понкратовой. Процесс был заведомо выигрышный – за другие дела преуспевающий адвокат Северин старался не браться, но проводившая его служительница Фемида произвела на него неизгладимые впечатление.

Однако, неизвестно, как сложились бы их отношения, если бы не работающий в том же суде судья Бурнашов, который был старым приятелем Антона, и, по доброте душевной, разрекламировал профессиональные качества своего друга – адвоката своей коллеге – судье. Она решила их проверить. Обстоятельства ее карьерного роста на тот момент сложились так, что на службе образовался аврал. В производстве находилась куча дел, в том числе очень сложных. По одному из них она и спросила совета Северина. Проверка данного совета в областном суде доказала его правильность. Затем последовала ещё пара – тройка обращений. А затем все фактически завершилось рестораном и постелью. Ей в нем понравились ум и самостоятельность, ему в ней – слабость и готовность подчиняться, что он всегда вкладывал в понятие «умение быть женщиной» и чего ему не хватало ни в своей нынешней жене, ни в прочих женщинах, коих на своем веку он повстречал косой десяток. По итогам двух – трех месяцев тесного общения решено было создать семью. Правда, им то и дело мешали те или иные обстоятельства, но и Антон, и Ника списывали их на временные трудности и от своей затеи не отказывались. Единственное, чего она боялась настолько, что даже не хотела говорить об этом – это, чтобы Антону не понравились существующие отношения формата «любовник – любовница» настолько, что он сохранил бы их на будущее время. Но страхи ее были беспочвенны, равно как чисты и тверды были его намерения.

Антон изучал смс-ки в телефоне Ники, когда она, завернутая в полотенце, вышла из душа.

– Все адвокаты шарят по чужим телефонам? – съязвила она, застав его за явно противоправным занятием.

– Нет, только те, что сият с судьями, – в чувстве юмора он ей не уступал.

– Бессовестный, – она подошла к нему вплотную и поцеловала его в губы с такой нежностью, что него закружилась голова. Почуяв вкус шампанского на его мягких распухших губах, она спросила: – Пил?

– Ничего от Вас не скроешь, Ваша честь.

– И не надо. Лучше налей мне тоже, – сказала она, возвращаясь в незаправленную кровать. Через минуту Антон, державший в руках два наполненных фужера, присоединился к ней.