Эльмира Алейникова - Свидания во сне. Роман

– Были, но я не хотела терять девственность до свадьбы. А до свадьбы дело так и не дошло.

– А сейчас?

– Что сейчас?

– Ты готова подарить её мне, или будешь ждать свадьбы?

Вопрос поставил в тупик. Отдаваясь его ласкам, я не думала о девственности и свадьбе. И вдруг в мозгу щёлкнуло – он сказал о свадьбе.

– Это предложение? – я затаила дыхание, ожидая ответа.

– Да. Прости, что я не стою на одном колене и не держу в руках бархатную коробочку с золотым кольцом. Но всё это обязательно будет, обещаю тебе, милая.

Счастье подкатило откуда-то изнутри, из глубины тела и упёрлось в горло, сдавив его сладкими спазмами. Обняв Бердаха за шею и не в силах сказать что-то, глупо улыбалась, не сводя глаз с репродукции картины Крамского «Неизвестная» на стене. Впервые в жизни я внимательно разглядывала девушку, сидящую в пролётке: чёрный бархатный берет с белым пером, бархатное же пальто, или как они эту одежду в те времена называли, руки в меховой муфте и гордый взгляд. Нет, не то что гордый, он – презрительный. И вот эта Неизвестная смотрит на меня сверху вниз, и в её взгляде читается: «Ты такая же как и все женщины, не знающие себе цену. Тебя приласкали и ты готова отдать самое дорогое, что хранила все эти годы, первому встречному. Где твоё достоинство?». Отведя глаза от картины, я прошептала ему на ухо: «Я хочу всё это в первую брачную ночь», – сделав ударение на «всё это». Пауза затянулась, и я уже пожалела, что сказала о первой брачной ночи, ругая себя за излишний романтизм и древние взгляды на то, с чем мои подруги расстались сразу же после школы, как с надоевшей школьной коричневой униформой. Бердах ещё раз поцеловал и посмотрел на часы.

– Ланочка, милая, я пойду. Завтра поговорю с родителями и скажу тебе, когда они приедут к твоим свататься. Не волнуйся, моя красавица, всё будет, как ты мечтала.

Что я могла сказать? Он читал мои мысли и угадывал желания, хотя, наверное, у всех молоденьких девушек мысли и желания одинаковые. Но мне-то уже почти тридцать, а я всё ношусь со своей девственностью, как с писаной торбой, и мечтаю о кипельно-белом подвенечном платье с длинным газовым шлейфом.

Ночью не сомкнула глаз, ворочаясь с боку на бок и боясь поверить в то, о чём сказал на прощание Бердах. Желание быть безмерно счастливой боролось с моим извечным страхом под названием «как бы чего не случилось», в конце концов, я решила быть счастливой, но не терять бдительности при этом. Страх отпустил, уступив место фантазиям: свадьба в ресторане «Кырк кыз», чёрная «Чайка» с куклой на капоте, Центральный ЗАГС, марш Мендельсона, красные гладиолусы к «Вечному огню» и розовые розы в моих руках. Где-то в уголке подсознания маячила мысль, что свадьбу придётся отложить до весны, чтобы не месить грязь в белых туфлях-лодочках и не мерзнуть в тонком платье зимой, но я старательно её отгоняла, не желая омрачать красивые мечты.

После работы, несмотря на моросящий мелкий дождь, пошла на базар за мясом и овощами, чтобы приготовить ужин и удивить Бердаха. В то, что он приедет вечером, я нисколько не сомневалась, окрылённая вчерашними признаниями и поцелуями. По дороге решила, что запеку кусок говядины со сметаной и картошкой в духовке и приготовлю пару свежих салатов, поэтому сначала направилась в мясной ряд.

Выбирая кусок получше и внимательно следя за мясником, старавшимся подложить побольше костей в чашку весов, не заметила Фатиму, которая тоже покупала мясо. Пока мы здоровались, продавец всунул в пакет большую кость, из-за чего пришлось с ним спорить до хрипоты в два голоса. В конце концов, я настояла на своём и, получив красивый кусок говядины с мелкими косточками, победно ушла с Фатимой под ручку. Покупая овощи внутри крытого рынка и обмениваясь новостями, мы незаметно подобрались к нашим с Бердахом отношениям. Вернее, я рассказала о вчерашнем разговоре и предложении о замужестве, ожидая от неё поздравлений. Но она как-то странно глядела на меня, пока я говорила, а затем тяжело вздохнула и вместо восторженных охов и ахов отчеканила: «Вряд ли моя свекровка согласится на ваш брак. Она уже ему невесту приглядела и собирается свататься перед Новым годом. Она ни в какую не хочет сноху европейку». Остановившись у прилавков с корейскими салатами, я ошарашенно глядела на подругу, надеясь, что она пошутила. Фатимка погладила меня по рукаву пальто и, заглянув в полные слёз глаза, добавила: «Но ты держись, Ланка. Бердах – не мямля и просто так не сдастся, может быть, ещё всё образуется у вас, и мама не будет сопротивляться. Я Кунграда тоже подключу, чтобы на неё повлиял. Не в средневековье же живём, в конце концов».