Юрий Старобинец - Земная жизнь с пропиской в небе. Философский дневник. Книга третья

Анатолия Жидкова судьба испытывала на прочность не единожды. Скромный парень из многодетной семьи города Мурома окончил летное училище, когда Андрей уже командовал отрядом. В училище лучших курсантов готовили по новой программе на ИЛ-76, а в полк они попали еще на АН-12. Время было сложное, летчиков не хватало, ввиду резкого омолаживания полка с началом переучивания дивизии на новую технику. Командир части переучиванием молодежи за полгода до перехода на новую технику не заморачивался и дал полмесяца на ввод в строй. Едва освоившего вывозную программу, почти без теории, Жидкова определили в экипаж Зазорина и отправили в командировку в Эфиопию. О таком начале летной карьеры мечтал каждый пилот, но испытания последовали после первых рейсов. В одном из полетов на север Эфиопии командир упал на штурвал и отключился. Правый летчик тянул штурвал в нейтральное положение, но сил не хватало. На помощь пришли бортовые техники. С трудом они оторвали уцепившегося командира от штурвала, оттащили внутрь кабины и стали приводить его в чувство.

Экипаж знал уровень подготовки правого летчика, поэтому первые слова, обращенные в его адрес, придали молодому пилоту силу и стойкость:

– Толя! Смотри нас не убей. Будь спокоен, ты все сможешь.

В душе еще оставались сомнения в своих способностях, ведь самолетом АН-12 в горных условиях управлять сложно даже опытным летчикам. Жидков совершил свою первую самостоятельную посадку достойно. Эта первая победа и сотворила нового пилота. Уверенность в себе, рожденная в далекой африканской стране, вдруг показала ясную цель всей жизни, понимание летной профессии. На следующий день его совесть подверглась новому испытанию. Его вызвали к командиру группы и начальник особого отдела начал задавать неприятные вопросы:

– Был ли командир экипажа пьян, терял ли он сознание? Как вы посадили самолет и почему не доложили руководству?

Анатолий уже понимал систему. Стоило во всем признаться, экипаж немедленно отправили бы на Родину, прошло разбирательство по военной и партийной линии, отмываться от последствий пришлось бы много лет, даже ему правому летчику.

По этой причине он все отрицал:

–Самолет пилотировал командир, он ничего особенного не заметил.

После возвращения в полк Жидков сразу попал на переучивание и одним из первых правых летчиков начал летать на ИЛ-76. Этот самолет хоть и был сложнее по конструкции, но был удобен в управлении, обладал большими возможностями. До заместителя командира эскадрильи Анатолий вырос быстро. Его отличало от остальных командиров обостренное чувство справедливости, нетерпение к неумным указаниям и несдержанность в выражениях, а это мешало подняться по служебной лестнице дальше.

Однажды он выпускал в первый самостоятельный полет летчика Абукирова. Тот хорошо пилотировал, замечаний было не много (в отличие от АН-12, на самолете ИЛ-76 освоить вывозную программу можно было даже слабому пилоту) но какое-то необъяснимое чувство не позволило Анатолию покинуть место правого летчика.

– У меня самостоятельный полет. Вы должны уступить место правому летчику, – не успокаивался молодой командир экипажа.

– Не волнуйся, я отвернусь от приборов и не скажу ни слова за весь полет.

Жидков так и отсидел на правом сидении, осматривая окрестности в стекло правого летчика, пока не услышал крик штурмана:

– Большая вертикальная скорость, прекратить снижение!

Анатолий мгновенно вернулся в действительность. Молодой командир с выпученными глазами тянул на себя штурвал, выводя ИЛ-76 на критические углы атаки, и ничего не мог сделать с самолетом. Сработала аварийная система сближения с землей, мигало красное табло, звуковая сирена вызвала в экипаже полную растерянность.

– Взлетный режим – дал команду Жидков, одновременно пытаясь оценить ситуацию.

Самолет падает на скорости даже больше положенной, вероятно, неисправна механизация крыла. Анатолий переводит взгляд на приборы и не верит своим глазам: закрылки, выпущенные после третьего разворота, находились в убранном состоянии!

– Закрылки 35 – прокричал он и заставил бортового инженера переместить рычаг в положение «выпуск».

Самолет прекратил снижение на минимальной высоте, едва не столкнувшись с землей. Жидков не раз задавал себе вопрос: почему он не вышел из самолета в этом полете? И не находил ответа, ведь ответ лежал в области летной интуиции, а это дано лишь избранным.

Ошибка бортового инженера, переместившего рычаг управления закрылков в противоположную сторону, была разобрана со всем летным составом. Его и пилота отстранили от полетов, а Абукиров так командиром корабля и не стал.