Татьяна Филинова - Занимательные приключения Петра Андреевича. 2018—2115 гг.

Мужики еще больше заржали, Саша схватил трясущимися от смеха руками бутылку и разлил ее содержимое в две кружки. Василич в этот момент задорно крутанулся на стуле и тыкнул пальцем с грязным ногтем по кнопке кассетного магнитофона.

– Нахуй эти новости, одно расстройство! Лучше Бутырку послушаем! Вот они народные творцы, что есть! Не то что эти писаки сраные! – резюмировал Василич, закидывая очередную сотку.

В этот момент за стеной, по батарее которой только что стучал Саша, призывая какую-то невидимую Свету явиться, шумно ругалась женщина, оттирая гарь от забытой на плите кастрюли.

– От, ты посмотри, алкаши эти опять расшумелись! – сказала тучная женщина и в ответ постучала по батарее пригоревшей кастрюлей. – Еще и блатняк свой опять врубили! Костя, ну ты мужик или кто?! – обратилась она с искаженным от гнева и усталости лицом к мужчине, сидевшему за кухонным столом и крутившим какую-то деревяшку возле глаз.

– Вот нахуя, скажи мне, я за тебя замуж выходила? Тряпка ты, Костя, а не мужик. Эти твари уже две недели гудят с утра до ночи, спать не могу, на работе как зомби хожу, которые из этих ваших игрулек! Иди им вдарь хоть по-мужски! – не унималась женщина, вытирая тыльную сторону ладони о засаленный халат, чтобы поправить непослушную челку, лезшую в глаза.

– Я пашу как проклятая на двух работах, спиногрызы эти замучили уже… ХВАТИТ НОСИТЬСЯ! – вдруг заорала женщина на двух, снующих под ногами с дикими воплями, мальчишек лет пяти. – Костя, ты хоть детей успокой! А то сидишь целыми днями, пилишь свои деревяшки! Кому они нужны, вот скажи мне?! Иди хоть в центр занятости сходи, ну не могу я так больше! Понимаешь?! Не могу! – сказала женщина, всердцах бросив недочищенную кастрюлю в мойку. – Вон, посмотри! Опять этого писателя показывают! Вот, человек хоть чего-то добился! А ты… За что ж мне такое наказание?!

– Да это ж Петька – вполголоса, как бы вырвавшись из своих размышлений, подал признаки жизни Костя, глядя на фото писателя на экране телевизора, – мы ж с ним учились в институте вместе, на параллельных потоках.

Костя отложил деревяшку и уставился в монитор, шепотом, будто с опаской, процедив сквозь зубы жене, вспомнив самую обидную для него фразу из ее монолога:

– Пилишь ты, а я резьбой занимаюсь…

– Я тебе, блядь, щас покажу резьбу! – замахнулась мокрым полотенцем на Костю Света, от чего он инстинктивно вжал голову в плечи и выкинул вперед руки, словно рыцарский щит, который может спасти его от полотенца, – И успокой уже этих сорванцов!!! – крикнула Света и удалилась гордо из кухни, закинув мокрое полотенце на плечо.

Костя с завистью продолжил пялиться в экран под слова диктора о неявившемся за наградой писателем Петром Андреевичем, чуть слышно прошептав себе под нос: «Я всем еще покажу, на что способен». С этими словами он схватил за плечи бегающих мальцов, прервав их вакханалию:

– Вы что носитесь, как оголтелые? Видите, фурия снова в разнос пошла, щас и вы за компанию люлей от нее огребете. – По-отечески заботливо наставлял малышей Костя.

– Пааап, мы не носимся! – прошепелявил один из мальчуганов, – Мама приставку забрала и мы в снайперов играем!

– Ну кто ж так в снайперов играет?! – возмутился с пониманием дела Костя, – Вот, держи! – и дал одному из мальчуганов кусок деревяшки, который совсем недавно крутил в руках, – Это будет снайперская винтовка. Иди в комнату, ложись за диван в прикрытие и карауль Кирюшу. А ты, Кирюша, делай вид, что просто прогуливаешься по улице, – обратился он ко второму сыну, – А потом Славка как баааахнет! – Закричал Костя, и развел руками – в его понимании эта пантомима обозначала снайперский выстрел.

В этот момент на кухню вернулась Света, и, к сожалению для Кости, услышала его наставления мальцам.

– Вот блядь, приплыли. Ты бы хоть их чему полезному научил! Папаша дебил, и дети дебилами вырастут! – всплеснув руками, Света бухнулась на табуретку и подозвала к себе детей:

– Вы своего папашу не слушайте, а то тоже вместо денег в дом деревяшки тащить будете, а мне одного дубового хватает! Кыш отсюда! – Закончила свою воспитательную речь Света, и направилась к плите готовить обед, и одновременно, еще ужин и завтрак. Огромной кастрюли супа на сутки уж точно должно хватить, рассуждала она.

Костя, тем временем, натянув на лицо маску обиды, вновь впал в раздумья, потягивая остывший чай из грязной кружки. Это вот когда же, думал он, его фея Светочка успела превратиться в этого жирного орущего монстра? Была же завидной невестой, порхала среди компаний дворовых алкашей и пустых бутылок, валяющихся повсюду, как бабочка, всех озаряя своей улыбкой. И как легко становилось от этой улыбки и детям, и старикам, и псам бездомным, будто в пасмурный день выглянуло солнышко! Кожа ее была раньше как жемчуг, или как фарфор – тут Костя призадумался, какое сравнение подойдет лучше, чтобы описать угасшую красоту жены? – Так, зубы, как жемчуг, а кожа – как фарфор. Да, точно! – улыбнулся своим мыслям Костя, и, вдруг подскочил на стуле – чайный пакетик в кружке, из которой Костя допивал последние капельки остывшего напитка, смачно шмякнулся ему на нос. Да, в душе Костя был поэтом, но если бы хоть кто-то это ценил… Утвердившись в мысли, что сам он так запустить отношения в семье не мог, а Светка-то уж тем более, Костя в своих рассуждениях пришел к логичному выводу – виновата власть. Страну разворовали, работы нет, цены растут, а зарплата падает! Вот он корень всех бед!