Эля Джикирба - Мюссера. Сборник рассказов

«Жадины, – думает она. – И даже не стесняются показывать, что они жадные».

Многие из немок носят короткие шорты. В мире закрытости и стеснения, в котором растёт городская девочка, ношение коротких шорт приравнивается чуть ли не к акту прилюдной потери чести, поэтому перешагнувшие почтенный возраст сельские кумушки, в том числе и бабушка Тамара, считают своим долгом периодически вступать с утратившими честь немками в диалог, имеющий цель вразумить их.

Сценарий отповеди по вразумлению, как правило, примерно одинаков и состоит из двух актов. Поначалу идёт лицемерное восхваление внешних данных утратившей честь немки. Оно преследует определённую цель – усыпить бдительность жертвы. Затем начинается основная часть, в которой, собственно, обличается грехопадение жертвы и преподаётся урок морали.

– Такая красивая, такая молодая, – светским тоном начинает издалека бабушка Тамара.

Сопровождающий заявление о красоте и молодости жертвы красноречивый жест и широко распахнувшиеся в мнимом восторге глаза подтверждают прозвучавшее в словах восхищение, и обладательница коротких шорт, ещё не подозревая, что её ждёт, радостно кивает головой.

– А почему, если такая красивая, носишь такие штаны? – с участливой заботой вопрошает бабушка, указывая на оголённые ноги жертвы. – Нельзя так одеваться, чтобы ноги голые, почему так одеваешься?

Если немка не понимает или делает вид, что не понимает смысла её слов и красноречивых жестов, голос бабушки звучит громче, жесты начинают подозрительно напоминать размахивание руками и одновременно служат сигналом для остальных.

– Как не стыдно, – вступает в бой тяжёлая артиллерия в виде торгующих кумушек. – Такая красивая, такая молодая, а ноги голые. Иди юбку надень или иди отсюда, и чтобы духу твоего здесь не было!

– Йа не понимайт, – лепечет в ответ подвергшаяся остракизму немка в попытках остановить самим фактом своего непонимания поток обрушившегося на неё гнева. – Йа не понимайт по-русски.

– Иди, иди, – кричат проповедницы, подзадоривая друг друга единством коллективного порыва. – Она не понимайт. Вот и не надо здесь ходить!

В дни походов вставать приходится рано, ещё до восхода солнца. На светлеющем небе здоровается с постепенно восходящим солнцем утренняя звезда, неумолимо окрашиваются в нежнейшие оттенки розового золота верхушки гор, машет хвостом провожающий до ворот пёс. От обильно выпадающей к утру росы быстро влажнеет обувь.

Большая корзина с фруктами – в ней не меньше сорока килограммов – устанавливается бабушкой Тамарой на собственное плечо с четвёртой ступеньки ведущей в каштановый дом каменной лестницы. Ступенька примерно на уровне плеч, и с того момента, как корзина с товаром оказывается на спине, бабушка уже не разговаривает и не останавливается. Тяжесть ноши диктует свои правила поведения, ведь её предстоит нести к морю по каменистому и местами сыпучему грунту лесной дороги примерно три километра.

По пути к бабушке присоединяются другие женщины – каждая со своей ношей. Обычно это уже взрослые, обременённые детьми или внуками, как в случае с бабушкой Тамарой, кумушки. Но не только. Попадаются в утренних походах и женщины помоложе, из невесток, и девицы на выданье, или, как их именуют в селе, «незамужние».

«Незамужние» не надевают косынок и передников и носят на продажу только небольшие корзинки или сумки. Их цель – быстро продать фрукты или овощи, затем пройтись по окрестностям, заглянуть к поселковым подругам, поболтать и пострелять глазами в сторону местных или пришедших тем же путём, что и они, но отдельно от общей группы женщин сельских молодцев.

Мужчины из окрестных сёл никогда не торгуют на рынках, если, конечно, это не Пицунда. Торговать в Амбаре и Гудауте считается у них «пхащьароп».

Среди «незамужних» Рита – одна из многочисленных ранних любовей падкой на красоту городской девочки. Рита очень хороша собой, она с красивым овалом лица и чётко очерченными припухлыми губами. Верхняя губа всегда немного приоткрыта, и за нею виднеются крупные белые зубы. Когда Рита улыбается, на её щеках появляются ямочки. У Риты круглая голова, тёмно-русые, заплетённые в толстую косу волосы, длинная тонкая шея и высокий круглый лоб с ранней мимической морщиной. Морщина не заметна, когда Рита молчит, но проявляется при разговоре. Городская девочка ловит себя на мысли, что в такие минуты Рита кажется ей постаревшей. Она худа, что не в чести у местных, у неё карие продолговатые глаза, густые коричневые брови вразлёт и мило вздёрнутый нос, делающий лицо похожим на русское.