Ирина Лиленко-Карелина - ЗОЖники. Иронический роман

Обнаруженные в театре не только цветочки, но и волчьи ягодки подкосили ее, но бросать начатое на полдороге Тамара не умела. В состоянии «я бесталанная бестолочь» Тамара получила от судьбы два поощрения: ожидаемое – диплом о высшем актерском образовании и неожиданное – приглашение к Мастеру в труппу Театра на Трубной, где он худрук. Четыре года слышавшая от Мастера о своей бездарности, она никак не могла связать этот факт с его желанием взять ее в свою труппу. Тамара окончательно разуверилась в применимости формальной логики для задач повседневной жизни и свалила от родителей замуж.

Сменой Красновой на Геловани разочарование на счастье сменить не удалось. Муж, тоже актер, любил Тамару до опупения, но, как говорят в статьях по психологии, «не соответствовал ожиданиям». Снявшись один раз в главной роли в кино и подружившись в процессе съемок с Тамариным дядей, Валико Геловани возомнил себя не только потомком грузинских князей – кем и был, кстати, – но и знаменитым актером, которому по статусу положено наводить в семье домострой. В активной фазе строительства семьи по модели «Женщина, твое место у плиты» Тамара согласилась, что именно у плиты – гранитной плиты с именем мужа. В тюрьму не хотелось, пришлось захотеть в развод и вернуться в фамилию во всех смыслах: в знак протеста она опять стала Красновой. Родителям не понравилось все. Поэтому, не канифоля ей и себе мозги, они отселили дочь в бабушкину квартиру в «жопе географии» Москвы, а бабушку забрали к себе. Четыре года Тамара играла в театре что придется, бегала по кастингам и иногда мелькала в трехминутных киношных эпизодах. Какому актеру не хочется звездного момента! Всем хочется. Прождав все жданки, Тамара подумала о смене всего, включая планету. Тогда «Случай – бог-изобретатель» бросил в ее сторону луч света: ей дали роль Ольги в чеховских «Трех сестрах» – первую серьезную роль в ее активе. А сегодня еще и звонок с киностудии:

– Добрый день, я могу поговорить с Тамарой Геловани? – Незнакомый женский голос напомнил ей о существовании бывшего мужа.

– Добрый! Я Краснова, давно уже, года три. Если вас это не смущает, то говорите.

– Простите, вы Тамара или я совсем ошиблась номером?

– Совсем не ошиблись, Тамара. Была Геловани, а теперь Краснова.

– А, Геловани – это ваша девичья фамилия?

– Нет, Геловани – это его девичья фамилия. Мы развелись, и я вернулась к Красновой. Простите, вы из ЗАГСа?

– Почему из ЗАГСа? – обиделась трубка. – Я Наиля Заирова, кастинг-директор. Вас порекомендовали на роль в нашем новом сериале, режиссер посмотрел фото в базе и просил связаться с вами. Сможете приехать завтра на пробы?

– Смогу.

– Куда прислать сценарий?

– Я вам почту эсэмэской кину.

– Да-да, а я вам в ответ место и время. – Трубка попрощалась и отключилась.

«Интересное кино», – думала Тамара. Ну кто, как не дядя, мог сосватать ее под мужниной фамилией, только он. Он единственный был упрямым защитником Вали, как бы тот ни выделывался. Помедитировав у мобильника, Тамара набрала номер дяди.

– Привет, моя дорогая! Хорошо, что ты звонишь. У меня интересная новость, я только что из Минкульта.

– Привет! Вообще-то я про другое, но можно начать и с Минкульта. Орден дали или звание?

– Тьфу-тьфу. Ордена – посмертная атрибутика, а я с добрыми вестями. Есть крупный театральный проект, совместный с Китаем. Ставить будет известный китайский режиссер. Проект серьезный, фестивальный. Полгода тур по Востоку, потом Америка. Я тебе пришлю телефон одной дамы, она точно расскажет, она будет помогать в кастинге Шену Ли или Ли Шену – все время путаю, что у них где.

– А Ли Шен – это не два счастливых парня, а только один? – съязвила Тамара

– Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие. Сейчас пришлю телефон, звони прямо сегодня.

«Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы… Какой странный наборчик… несовременный и несуразный… Крабы, мидии, лангусты, усатые креветки – реклама средиземноморского ресторана, блин. А следом как раз молчаливые рыбы, морские гады… Сплошные гады кругом», – так думала Лариса, ползая «ужиком» по коврику. Она сама себе придумала такую гимнастику по утрам. Ее гибкое стройное тело настраивалось, как она утверждала, на выживание в предлагаемых жизнью сволочных обстоятельствах.

Заканчивая извивы, она вытянулась в свободной расслабленной позе и громко сказала:

– Зверье ползет на меня со всех сторон и хочет напиться моей крови.