Анатолий Ехалов - Поле Жильцовых. Есть ли будущее у северной деревни?

И Константин решил бежать из госпиталя в свою часть. Петр достал одежду, Шохичев спустился по простыням со второго этажа, и они нарезали в свою часть.

Немного погодя, к летчикам прибыл тыловой генерал. Летчики выстроились на взлетном поле, а генерал стал обходить строй. Заметил Шохичева с палкой, поднял скандал.

Командир полка вступился за Шохичева:

– Товарищ, генерал, вы на это не обращайте внимания, он недолечился немного. Он бросит палку. Зато летает хорошо. Хотите взглянуть?

И Шохичев устроил показательные выступления. Он закладывал такие фигуры высшего пилотажа, что у начальства закружились головы.

– Вот, грачи, – сказал генерал. – Учитесь так летать, как летает Константин Шохичев.

Война катилась на Запад. Уже давно в воздухе было превосходство Советской Армии, но каждый день война забирала все новые и новые жертвы среди летчиков. И вот однажды:

– Перед тем, как мы вылетали на фронт, перед нами комиссар эскадрильи каждый раз зачитывал приказ Главнокомандующего под номером 227.

– Знаменитый приказ Сталина «Ни шагу назад!»

– Совершенно верно. И вот к 44 году этот приказ так навяз в зубах, что я вышел из строя и сказал: «Приказы читать – не приказы выполнять!» И к вечеру был уже в особом отделе.

Из лап особого отдела вызволить человека было невозможно, и чтобы меня не расстреляли, начальник штаба, он меня очень ценил, и комиссар полка, они меня разжаловали из лейтенантов до сержантов задним числом и передали в запасной полк.

Четыре следователя сменились, а четвертый, Назаров, сказал: «Парень, у тебя все равно выхода нет, давай подписывай, иначе тебя здесь заморят и забьют, а после, война уж к концу идет, разберутся, а сейчас некогда.»

Я и подписался.

Когда меня привезли в лагерь, там встретился мне прокурор Казахской ССР, 25 лет тянул. Ну, а я приехал во всей форме, только без погон, он и спрашивает:

– А тебя, летун за что посадили, вроде война, нужный человек…

А я и говорю ему, что за четыре слова. И говорю за какие.

– Ну, ты и дурак!

– Да почему дурак, что тут такого?

– Да разве можно у нас так говорить, да еще перед строем! Умные люди, когда зубы болят, в затылке дыру долбят и через ту дыру зуб вырывают, а ты рот открыл, да перед строем!

Сидели, кроме ленинской гвардии, профессора и академики, композиторы и врачи. В 47-м году привезли даже аристократов. Сидел граф Алексей Александрович Хвостов, последний придворный царя. Он был ходячей русской энциклопедией.

Я с ним очень много говорил о Распутине. «Как же вы допустили, – спрашивал я, – чтобы такой мужлан у Вас там верховодил?»

Так он относил на женщин, княгинь и графинь, которых сволочами обзывал, что все это они морочили голову царю. И очень царицу он ненавидел, душой, мол, немка, и революция произошла потому, что государыня была такая.

А царя он любил, царь был слишком либеральным. Возьмите, если Ленин в Шушенском в ссылке получал как дворянин 25 рублей пособие, занимался охотой, писал, читал газеты, жил с женой, а корова в ту пору стоила 15 рублей. Тут можно революции делать. Вот Сталин этот опыт и учел, и так закрутил, только держись!

…В 1938 году девятнадцатилетним мальчиком ушел Константин Шохичев из дома, а вернулся только в 1953 в возрасте 34 лет полностью седым… Но не сломленным.

После северов приехал в Шохичев Вологду, поселился на старом московском тракте, а когда наступили новые времена, выпросил у властей 40 гектаров земли, купил трактор, завел коров, птицу и стал хозяйствовать всласть…

Он говорил мне:

– Они зарывали нас в землю, не зная, что мы семена.

Первыми на старом московском тракте встретятся вам угодья колхоза «Родина», который в недавнем прошлом считался лучшим не только в Вологодской области, пожалуй, и в России. Правда, многие поговаривали, что успехи в этом хозяйстве держались на опеке обкома партии. Но это не так. Или не совсем так.

В последнюю для СССР пятилетку колхоз «Родина» достиг символических трех пятерок. Надой молока на корову составлял пять тысяч литров в год. Урожайность зерновых – пять тонн с гектара. Конечно, молоко можно было разбавить, урожайность приписать, но третий показатель говорил об истинности первых двух. Чистая прибыль ежегодно составляла в колхозе пять миллионов рублей. Это более пяти миллионов долларов!

Почти сорок лет стоял у колхозного руля Михаил Григорьевич Лобытов, единственный в области дважды Герой Социалистического Труда.