Екатерина Комарова - Геройство улучшает жизнь?

Надо было вырваться, но я не знала как. Если выпрыгнуть и машины, то можно сломать себе кости или растянуть связки. И в том, и в том случае он меня догонит. А если…. Но тут машина остановилась. Я выпрыгнула и побежала, но почувствовала боль в ногах. Даже не боль, а усталость, как после кросса. Я обернулась и увидела его.

– Попалась воровка! Придётся тебя наказать! – прошипел отвратительный голос.

Я закричала, призывая людей на помощь, но все только обернулись и ничего не сделали. Я попыталась, побежать, но у меня свело ногу. Я упала. Надо было что-то сказать, чтобы он отстал. Сказать про свой возраст.

– Мне нет и шестнадцати! – захрипела я.

Он рассмеялся.

– Думаешь ты красивая? НЕТ.

Он ухмыльнулся.

– Но я уверен, что придумаю, что сделать. Надеюсь, ты здоровая.

Неужели уже второй человек пытается продать меня на органы?

Он взял меня на руки и понёс в сторону многоквартирных домов. Я закричала, что было моих последних сил…

Я вздрогнула и поняла, что я вся мокрая от пота. А ещё, что это всё было сон. Очень страшный сон.

Брошь. Может у меня есть такая? Я открыла коробочку для дневника своим ключом. В этой коробочке я хранила всё самое дорогое: крестик, подвески, серьги, кольца, брошки и конечно свои мысли. Всё это мне подарила мама, а мачеха не замечала эту коробочку. Даже если бы заметила, то не смогла бы её открыть.

Я стала искать. И правда у меня была похожая брошь. Раньше я считала её детской. Серебряная ромашка с изумрудными листочками. Я не помню, откуда она взялась. Вроде кто-то подарил на десятое день рождения. Я нацепила её на футболку, а коробку закрыла и спрятала в комод.

События последних двух лет накатили на меня, и я заплакала. В комнату зашла мачеха и, злобно сверкнув чёрными глазами, сказала:

– Ложись спать! А то меня разбудила! А если моих детей разбудишь, а? – но тут она заметила брошку, – Ты что?! Мы имели возможность продать эту безделушку! У тебя их много? Отвечай честно!

– Было много, – сказала я и посмотрела на неё. Отчасти это была правда, ведь большую часть мы продали ради одежды для мачехи.

Мачеха разочарованно цокнула и всё же сказала:

– Мы продадим её, чтобы купить очень важную вещь…

Очень важной вещью была очередная кофточка, что присмотрела себе мачеха. «Не позволяй ей управлять собой! Скажи свои недовольства прямо ей в лицо!» – сказала моя душа.

– Нет! Это моё, а не твоё!

Она подбежала ко мне и ударила меня ладонью по щеке. Было не больно, а обидно, как и всегда. Душа (получается я сама себе) тут же подсказала: «Ответь ей! Заставь расписаться в том документе о разводе!»

Это я и сделала. Я была гораздо сильнее мачехи, поэтому у меня всё получилось очень быстро. Правда она хотела отказаться, но я скрутила её ещё больнее. Она подписалась. А это были мои первые удары по живому существу.

«Не волнуйся! Скажи ей, чтоб она забрала свою одежду и пусть уходит!» – опять же подсказала мне душа.

– Когда сегодня будешь уходить, забери свою одежду, – сказала я.

Мачеха попробовала надавить на жалость:

– Но сейчас же ночь…

– Тебя это не останавливала, когда тебе хотелось, чтоб этот дом побыл без меня, – вспомнила я.

Она ушла, громко захлопнув двери, даже не взяв свою любимую одежду. И я была уверена, что ушла она навсегда.

Я посмотрела в зеркало. На меня смотрела измученная кошмарами во сне и наяву девочка с серыми глазами и запутанными светло-русыми волосами.

Я легла спать. Мне снилась темнота.

Утром я проснулась сама. Я пошла на кухню и увидела, что отец пьёт чай. Я подсела к нему.

– Вот и всё, папа. Наконец-то мы будем жить одни…

– Да…. Наконец-то, – сказал он притухшим голосом.

Я забеспокоилась.

– Разве ты не рад?

Похоже, он был не рад, так как закричал:

– А с чего мне радоваться? Я любил её. А ты разбила моё счастье! А главное из-за чего? Из-за ревности!

Он повернул своё лицо ко мне. Его капилляры в глаза были лопнувшими, а область ниже глаз припухшая. Похоже, он плакал.

Я встала и тихо сказала:

– Я разбила твоё счастье? Тогда твоя возлюбленная разбила мне всё. И кстати она тебя не любила. Она любила всех мужчин, кроме тебя.

Отец был возмущён.

– Не говори так о ней! Ты сама такая! Думаешь, Юля не рассказала, как ты заигрывала с Владиславом?

– Я заигрывала с Владиславом? Да он меня чуть ли не продал чёрному трансплантологу! – я орала на отца, – Ты постоянно веришь ей, заглядывая ей в рот! А она меня как за раба держала. Да ты кроме неё и работы ничего не видел!