Артур Атакулов - Терпеть не могу сливового варенья!

– Только одну меня она может принять? А Рио?

– Думаю, обе можете, я попрошу. Она бездетная. Живет одна в двухкомнатной квартире в Большом Городе.

– Мамочка, ты у меня самая лучшая! – Полина обняла и расцеловала маму. Так и стояли они некоторое время, обнявшись.

Татьяна Сергеевна молча гладила растрепавшиеся волосы дочери, глядя куда-то в пустоту. Невозможно удержать в гнезде оперившегося птенца. Она знала, что когда-нибудь настанет этот час. Но ведь к этому нельзя привыкнуть, нельзя смириться. Как это больно, будто часть самой себя отпускаешь куда-то в неизвестность. На неведомые испытания и трудности.

***

Как я предполагала, мой разговор с отцом прошел без сучка, без задоринки. Началось с того, что я приготовила на ужин его любимый гуляш.

– У нас что, сегодня праздник какой? – спросил Ник, пришедший со своих тренировок.

– Да так, захотелось приготовить что-нибудь не повседневное, – беззаботно ответила я. Может, это надо поосторожнее преподнести? Хотя чего ходить вокруг да около? Вывалю все сейчас на них.

– Праздник – не праздник, а повод есть. Папа, я сегодня на работе написала заявление об уходе, – сказала я, расставляя тарелки на столе.

Ник, который помогал мне резать хлеб, так и замер.

– Так, это интересно, чего это вдруг? – спросил он, разинув рот.

– Осторожнее с ножом, порежешься. Я сегодня наточила все ножи дома, – предупредила я его.

Ник, положив нож, присел и смотрел то на меня, то на папу. Папа, выключив звук телевизора, отложил газету. Снял очки и молча ждал, глядя на меня своими большими карими глазами, как у Ника.

– Мы вчера с Полиной прошли отбор. Теперь нам предлагают подписать контракт и ехать в Большой Город.

– Отбор чего? Какой контракт? Ты можешь все разъяснить нормальным языком?

Нет, моего папу нельзя вывести из себя ничем.

– Я разве не говорила? Отбор кандидаток в модели, – затаив дыхание, выпалила я.

Наша столовая затряслась от громогласного смеха моего братца. Я даже не удостоила его взглядом. Пускай, пускай ржет. Когда-нибудь все равно перестанет. Я потерплю. Пока.

Подняв голову от тарелок и вилок, я посмотрела на папу. Он тоже весело улыбался сквозь свои усы.

– Римма, это опять одна из твоих проделок? Решила разыграть нас? Я думал, ты уже достаточно взрослая, чтобы откалывать такие штуки.

Я вздохнула. Конечно, я не ожидала что они сразу возьмут и поверят.

– Папа, это правда. Можешь сам сейчас позвонить Петровичу. Он подтвердит, что я сегодня написала заявление об уходе по собственному желанию.

Папа, ничего не сказав, снова взялся за пульт. А Никита при папе не стал дальше издеваться над родной сестрой, и мы приступили к ужину.

– Как же твоя дальнейшая учеба? Ты об этом подумала? – наконец спросил он, когда мы с Ником убрали со стола.

– Конечно, папа! На время стажировки нам будут платить зарплату. За это время Полина освоится в модельном агентстве, а я прямо там и поступлю на юридический. Я же все равно собиралась ехать в Большой Город для поступления в университет. Можешь считать, что я чуть раньше выехала, – протараторила я.

– Если это все из-за денег, ты же знаешь, что я могу тебя обеспечить деньгами до учебы и во время учебы.

– Пап, и ты тоже знаешь, что я хочу все сделать сама, насколько это будет возможно.

– Не беспокойся, папочка, когда мне понадобятся твои деньги, я приеду с большим рюкзаком! – сказала я, шуточно скосив глаза.

Папа молча потрепал меня по голове. Ему нравится, безусловно, ему нравится, что мы с Ником вполне самостоятельные, не достаем его своими проблемами. Все решаем сами.

– Так это ты из-за своей Полинки решила ехать? – спросил Ник. Как спортсмен, играющий в команде, он уважает взаимовыручку. Теперь успокоится и перестанет меня доставать. Я молча пожала плечами. Не рассказывать же ему все, как это произошло…

– О`кей, братишка! Я тоже через месяц буду в Большом Городе на соревнованиях. Прослежу, как вы там устроились.

Все, вроде все наладилось. Теперь можно начинать собирать вещи.

***

На нашем захолустном вокзальчике на этот раз собралось много отъезжающих. Когда поезд подошел, Ник живо рассовал мои и Полинины вещи по полкам в купе. Обняв меня и Полю, он быстро вышел из вагона. Ему нужно было спешить на дневные тренировки. Поля при этом густо покраснела.

– Перестань, это все лишь мой долговязый брат. А что же ты будешь делать в Большом Городе, где их миллионы. Нельзя же быть такой стыдливой! – одернула я ее.