Оксана Кириллова - Делия

Впрочем, впоследствии то ее признание не раз удерживало «на весу» мою самооценку: если подруга превосходила меня в учебе (что происходило довольно часто), я находила повод приплести к этому Зойку. Даже когда Лина писала и сдавала контрольные на моих глазах, я убеждала себя, что Зойка рублей за триста решила для нее все возможные виды задач по теме, и листок с решениями был незаметно вложен в тетрадь Лины. Хотя, конечно, в глубине души я понимала, что в алгебре, геометрии и физике подруга и без всякой Зойки соображает раз в сто лучше меня.

Что обидно, на самостоятельных она никогда мне не помогала. Сосредоточенно утыкалась в тетрадь, и все, что от нее слышала, было «а, да, сейчас, минутку» и «сама пока не знаю, как решить, соображу – скажу». В итоге я все ждала, пока Лина найдет для меня минутку, сообразит и скажет, как решать задачу, потом учителя с криками «все, время вышло!» вырывали у всех тетради, и всегда создавалось впечатление, что Лина тоже мало что успела – она вечно что-то дописывала в последние секунды… Но потом выяснялось, что она получила «5», а я – «4», а то и «3». Я старалась не обижаться – все-таки, она объективно бывала слишком занята, чтобы еще и помогать мне. Но я-то помогала ей всегда – в русском, в литературе, в английском – во всем, в чем она была слабее меня. Иногда Лина сдавала полностью решенные мной тесты по английской грамматике, в то время как я еще и наполовину не справилась со своими. Нет, я не хвастаюсь – для меня это был вовсе не подвиг, просто я так представляла себе дружбу: на первом месте – друг, а потом уже ты сам. Конечно, немного обидно, когда у друга по отношению к тебе совершенно другая, скажем так, философия, но это уже его личное дело, считала я.

Вскоре мы с Линой договорились с классной, что будем все время сидеть вместе (не думаю, что моего бывшего соседа по парте это сильно расстроило, тем более, теперь он смог пересесть поближе к друзьям). Наша неразлучность оказалась очень… удобна для нас обеих. У меня за шесть лет так и не нашлось в классе близкой подруги, так что больше никто на мое общество сильно не претендовал. А Лина… несмотря на ее несомненное обаяние, очереди из подружек к ней тоже не выстраивались. Да, она была «новенькой», ее связи в коллективе не успели укрепиться и все такое… но дело было не в этом. Внимания на нее обращали больше, чем на кого-либо – ею интересовались, к ней присматривались, но она была для одноклассников кем-то вроде диковинной птицы. Подозреваю, в основном потому, что она первая из наших девочек начала вести себя женственно – краситься, слегка кокетничать, стараться произвести впечатление… никто тогда еще этого не умел. Впрочем, здесь дело было не только в личности самой Лины.

– Ох и скука тут у вас, – как-то заявила она мне.

Был перерыв, мы стояли у подоконника неподалеку от кабинета биологии и ели один «Твикс» на двоих.

– В смысле – «скука»? – переспросила я.

– Никто не делает макияж, почти ни у кого маникюра нет, все девчонки с хвостиками ходят… в той школе, где я училась, все класса с пятого начинали себя в порядок приводить.

– С пятого?! Да ладно!

– Ага… А отношения?.. Я тут уже три месяца, и за это время почти не наблюдала, чтобы кто-то с кем-то встречался! Ну, Ирка со своим, слышала, рассталась, – а другие? У некоторых, конечно, все как на ладони – взгляды, странные шуточки, неестественное поведение… но в итоге ничего серьезного…

– Все как на ладони? – заинтересованно перебила я. – Ты хочешь сказать, что у нас в классе кто-то в кого-то влюблен?

– Конечно, ты – в Гусева, – невозмутимо выдала Лина.

– Хватит уже, – смутилась я. – Ерунда…

– И все-таки. А он влюблен в… как ее… Брасову.

– А разве не в тебя?

– Нет, мной он «переболел» почти сразу, и я нравилась ему чисто внешне, а к Наташе у него что-то посерьезнее… видела, как он на нее смотрит? Она недавно забыла в кабинете перчатки на последнем уроке и успела уйти на улицу – так он схватил их и мчался за ней, не успев даже пальто надеть, аж до светофора! И все равно у них ничего нет.

– Как это ты все замечаешь, а я нет? Вроде вместе ходим, – недоумевала я, стараясь не показать, как меня задела новая информация: на Лину-то я, ясное дело, не злилась, но вот Брасова с того момента, сама того не подозревая, стала вызывать во мне исключительно неприязнь. И что в ней такого? Типичная «серая мышь»…

– У меня – наблюдательность, интуиция и кое-какой опыт, – подмигнула мне Лина, – который мне подсказывает, что в нашем классе умеют целоваться от силы человек пять.