Галина Луч - Письма к Богу

Жена развелась с ним и уехала со своим новым мужем и Андрюшкой в неизвестном направлении, прося в письме не искать и не компрометировать сына. Он не держал на нее зла и считал, что все правильно, все по заслугам. Спустя несколько лет, выйдя на свободу, он не пытался никого искать, но мечтать о встрече с сыном Степану никто не мог запретить. Жить ему было негде. Родители умерли, не дождавшись его. Старший брат Серега, продав их дом и пасеку, уехал в Москву, так ни разу и не написав Степану письма. Друг Женька лежал в больнице с последней стадией цирроза печени. Валентина навещала его, помогая всем, чем могла. Она не сумела спасти мужа, но сумела помочь Степану. Валя крепко взяла его под свое крыло, выбила пятиметровую комнатушку, похожую на кладовку в огромной коммуналке, устроила на мебельную фабрику, на которой сама работала, а главное – сумела донести правду-матку об алкогольной веселой жизни так, что отбила охоту к спиртному раз и навсегда.

– Боже мой, – воскликнул Степан. – Неужели это все было в моей жизни, тихого скромного ученика 14 школы, хорошего художника по дереву. Будто два разных человека. – Он тяжело вздохнул: – Не ведаем, что творим.

Глаза беременной девушки, невесты убитого, преследовали его всегда. Степан ходил в церковь, ставил свечи, просил прощения и не находил покоя в душе. Он потерял все ради какого-то пьяного куража и свободы. Видно, человеку надо пройти ад, чтобы начать стремиться к раю.

С Валентиной они оставались всегда только друзьями, помогая друг другу. Вот так и дотянули до пенсии, и отсчет времени пошел дальше, потихонечку приближая к границе, к переходу из одной жизни в другую, неизвестную. То, что там есть жизнь, Степан не сомневался. Ему во сне мать сказала: «Сынок, смерти не бойся, есть одна сплошная жизнь, только границу надо перейти достойно, налегке, без груза». А груз у него был, да еще какой! Смерть человека!

Лежал Степан и глядел на потолок, как на экран, где промелькнула почти вся его жизнь.

«Вот ведь оказия, Андрюшке уже сорок, а я его все маленьким вижу. Какой он сейчас, мой взрослый сын? Увидеть бы перед смертью. По головке погладить», – не спалось Степану.

Он прошел в чайную, достал из стола лист бумаги, взял ручку и написал:

«Дорогой Боженька, пишет тебе…» Кто пишет? Дедушка Степан или бывший рецидивист убийца – кто я?

Ком подступил к горлу. По морщинистому небритому лицу потекли слезы. Лист бумаги был смят и брошен в корзину. Так Степан и не смог попросить то, чего хотел больше всего на свете – свидания с сыном.

На темной ткани, сотканной Создателем, Луна выглядела, как магнит, манящий в неизвестное, в неведомое. Она то куда-то пропадала, то выплывала, проливая свой свет на всех находящихся внизу. Уже скоро, совсем скоро все изменится, свет поглотит темноту и завладеет пространством. Начнется новый день, даруемый Всевышним. И каждый человек будет проживать его, следуя или за удовольствиями, обманывая себя и других, или за сердцами.

Вот и оно – светило. Выкатив себя на всеобщее обозрение, озарило все и всех, лукаво улыбаясь. «Ну, что, люди, вперед! Кто зачем, поторопитесь, ведь жизнь-то у вас не больно велика».

Лучи пробежались по почте, проникая в ящики с письмами, в которых только одно было обращено к Создателю.

Лиза заглянула в кабинет Петра Васильевича.

– Опять письмо!

– Какое?

– К Богу, – она растеряно протянула конверт шефу.

Он взял, покрутил в руке, посмотрел на свет и даже почему-то понюхал и со вздохом вернул обратно Лизавете.

– Не знаю я, что с ним делать. Жалко парня, да помочь мы ничем не можем.

– Ну, давайте, хоть почитаем. Может, там уже все наладилось.

– Нет, не наладилось, иначе не написал бы. Вот ведь дожили!.. Дети письма Богу писать стали. Иди Лиза, иди, некогда, работы много.

В маленькой комнатушке, с прелестным названием «чайная» небольшой штат сотрудников почты слушал Лизавету. Она проникновенно, с сопереживанием читала письмо к Богу. Слезы текли по ее щекам и шее, пропадая где-то под кофточкой.

Из простого листочка в клеточку вылетали слова, взывающие к помощи, посылающие сигнал SOS.

«Любимый Боженька, маму положили в больницу… Говорил же я ей, чтобы не курила. Папу никто не может найти. Говорят, у него медовый месяц. Я не знаю, что такое медовый месяц. С нами тетя Рита, мамина далекая сестра. Она все время ворчит. Мы ей все планы испортили. Боженька, а учительница опять ругалась. Она говорит, что нам с Ванькой надо в класс для умственно отсталых. Мне, Боженька, не хочется ходить в школу. Когда она меня спрашивает, у меня все в голове темнеет. Я боюсь! Боженька, помоги маме и найди папу. Может, он мед уехал собирать, раз медовый месяц у него? Боженька, пусть только пчелы его не покусают, а то тоже в больницу попадет. Любящий тебя Никита».