Евгений Тимошенко - Aber Sellenberg. Исповедь контрабандиста. Левобережье Днестра. Темная сторона Луны

В 1988-м году стало набирать силу кооперативное движение. Я уже не мог находиться в стороне от этих процессов. В этой обстановке мне удалось образовать костяк кооператива при МБТИ в лице себя, зам. директора, главного инженера и открыть его. «Наша Нелля» в него не попала в силу определенных причин. Раз так, то и работы в районе для нас не было. Но мы сильно не расстраивались, потому что на севере Молдавии началась массовая газификация сел и, им просто необходимо было составить первичную документацию для проектов. За период работы кооператива «Саргас» мы смогли подготовить документы более чем на двадцать сел четырех районов. И все это время я испытывал давление от Нелли и некоторых чиновников из администрации города. Меня она просто уволила с работы, так что я был вынужден, выводя из под удара своих коллег, передать бразды правления другому члену кооператива. Но это не произвело должного эффекта. Она все же получила контроль над ними и благополучно развалила кооператив.

К тому времени я уже был обладателем новенького «Запорожца», закончил вместе с женой, после восстановления, Кишиневский строительный и у нас родился второй сын – Алексей. А мне исполнилось только 24.

В сентябре машину пришлось продать, так как с работой стало хуже, и бензин исчез с заправок. Но уже в октябре 90-го одноклассница, работавшая в турфирме, предложила мне горящую путевку в Румынию. Один из челноков не смог выехать. В напарники мне попался Игорь Шаповалов. Трудились мы славно, на вырученные торговлей деньги, закупили даже партию кожаных курток и немного бриллиантов, но сбыть это все в наших краях уже было трудно, и я обратился за помощью к родственникам своей жены на Кавказ. И полетели мы на самолете в г. Грозный, а оттуда должны были попасть в Хасавюрт. Надо отметить, что и при советской власти в том регионе этой самой власти не было, а уж в начале 90-х, ее остатки совсем смыло. Начался период брожения, и Грозный был полон людей, чье мировоззрение отличалось от нашего.

Самолет аэропорт Грозного не принял, якобы из-за погодных условий, и наш рейс посадили в Минеральных Водах. До Грозного мы добирались на попутках. Надо было видеть лицо моего напарника, когда нас высадили с баулами на площади «Минутка» около 23 часов, а вокруг ходили толпами бородатые люди и косились на нас не по доброму. Мы же были парни славянского происхождения. Все-таки под утро мы добрались до Хасавюрта. Реализация товара заняла много времени, и напарник, не выдержав, забрал свою долю и просто сбежал.

Вернувшись домой, я еще разок съездил в Венгрию, но на этом моя челночная эпопея закончилась.

Заканчивался 1991 год. Страна рушилась, и мы вместе с ней. Сумасшедшая инфляция только усугубляла ситуацию. В это время я уже работал в кооперации с Любовью Ивановной, которая в свою очередь составляла компанию с председателем сельского совета села Б. Молокиш Виталием Андреевичем и его супругой. Странная она женщина, на мой взгляд, но познакомила меня с председателем Рыбницкого РАПО – Цурканом М. С. Им удалось взять деньги под закупку топлива для молодой Приднестровской республики. Деньги под их фирму были перечислены в Кишинев, мы организовали мех. секцию продовольствия и отправили это в Сибирь, в маленький город, расположенный на границе сразу трех областей. Там жил и работал мой отец. А вот топливо должны были поставить его хорошие приятели. Но не теми приятелями они оказались. Приехав туда, я быстро понял, что вообще денег могу не увидеть, так как мне называли различные сроки выполнения договора по реализации продукции. Готовилось «кидалово». Тогда я предложил им свой план, чтобы избежать прямого расчета, да пока все готовилось, появились первые ростки таможенной службы. В общем бензин бы я и не получил, но вернувшись домой, встретился с Ивашкевичем А. А. – большим другом моего деда. Он уже не был директором Рыбницкого Сахспирткомбината, так как до провозглашения ПМР получил назначение в Кишинев, в Минсельхоз, на должность зам. министра. А после известных событий Ивашкевич все же вернулся домой и стал директором Агроснабсбыта. Так вот я и попросил его о помощи. Он пошел навстречу, но при условии, что на эту сумму, я привезу ему лес.

Приехав снова в Сибирь, я всеми правдами и неправдами вынудил «приятелей» отдать мне лес. А в то время не все они умели просчитать перспективу. В общем, я и лес привез, и за недополученный бензин рассчитался. Информация действительно дорого стоит. На почве этих событий я Анатолием Андреевичем познакомился ближе. Мы стали чаще встречаться. В мае 1992 года Любовь Ивановна со товарищи после удачно проведенной сделки попросили меня еще закупить бензина. На этот раз я обратил свое внимание на Таганрог. Внутри их компании уже возникли трения, но пока они держались вместе. Дядя к тому времени уже вышел на пенсию и работал в какой-то фирмочке, открытой совместно с отставными ментами. Я предложил туда отправить водку. Тамошняя цена меня вполне устраивала. Зная уже их связи среди админаппарата, я не сомневался в том, что это удастся. Сумма сделки составляла по их подсчетам миллион рублей. Даже при той инфляции это было много.