Николай Селиванов - Право на войну

© Николай Селиванов, 2018

ISBN 978-5-4490-7683-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Денис Николаев усталой походкой зашел в подъезд и медленно побрел по грязным ступенькам. У нужной ему двери топтался худенький, сморщенный пропитой старикашка и тихонько скребся в дверь. Денис остановился на половине лестничного марша и, поморщившись, рассматривал нелепую фигуру в новом китайском спортивном костюме. Старая засаленная шляпа и когда-то бывшие лакированными штиблеты дополняли ансамбль.

– Артурыч! Ку-ку! – Денис пощелкал пальцами, – Я здесь!

– Денис! – шепотом воскликнул старикан, – Тсс, сосед. Ради Бога, не шуми.

– А чего? – Денис невольно понизил голос, подходя к двери.

– Моя … – Артурыч тыкал одной рукой в сторону соседней двери, другую прикладывал к уху, – Прошу, сосед, выручи. До пенсии. А?

Денис уже открывал замок своим ключом, и Артурыч, приподнимаясь на цыпочки, что-то жарко шептал ему через плечо. Николаев улыбнулся, подумав, что стойкий запах многодневного запоя удивительно соответствует внешнему виду его соседа, и композиция теперь действительно полная.

Он открыл дверь и жестом пропустил Артурыча вперед. Стараясь не шуметь, прикрыл дверь, и уже обычным голосом сказал:

– Проходи на кухню.

– Не, я на секунду. У тебя как с финансами? Займи на пузырь. Через неделю пенсия – верну.

– Да ладно тебе, Артурыч, проходи, вместе выпьем. Муторно чего-то у меня на душе. Как чувствовал, что найдется сегодня у меня компания, прикупил пузырек по дороге.

Денис легонько, но бесцеремонно протолкал соседа на скромно обставленную, но чистенькую кухню, и усадил на табурет. Продолжая слушать лепет старикашки, начал выкладывать из принесенного пакета продукты на стол. Последней, торжественно, сделав театральную паузу, извлек на свет божий красивую литровую бутылку водки.

Артурыч оборвал поток объяснений и оправданий на полуслове и только заворожено выдохнул: «Ого!». Тут же глазами разыскал на столе граненый стакан и немедленно им вооружился. Денис весело рассмеялся.

– А ты, старик, ничего, – молодец. Боевой, – он похлопал его по плечу. – Но может, сначала кой-какую закусь сообразим?

Старик жадно сглотнул слюну в пересохшей глотке и жалобно протянул:

– Денис, не пьянства подлого ради, а токмо здоровья для!

– Ого! Излагаешь так, что не то что мертвого, но и давно разложившегося уболтаешь. Ты вот что – давай сам себе накапай пока, сколько тебе надо в лечебных целях, а я пока руки помою, умоюсь с работы, разогрею чего-нибудь и посидим с тобою по-соседски.

Потом уже из ванной не удержался и спросил, намыливая руки:

– Артурыч! А чего у тебя за прикид такой?

Тот ответил не сразу. Денис слышал, как он смачно крякнул, потом стакан стукнул о стол, чиркнула спичка. Старик удовлетворенно затянулся дешевой вонючей сигаретой и спросил:

– А чё прикид?

– Ну, шляпа.

– Так прохладно на улице, я сказал своей, что пошел за сигаретами

– А костюм?

– А че костюм? Удобно, дочь подарила позавчера.

– А туфли?

– Туфли какие попались первыми, те надел

– Ну логично! Не могу – сдаюсь!

– Хорошо еще свои надел, а то раз в жениных в магазин пошел. У нас же с моей мамулей размер одинаковый, у нее нога даже шире.

– Как же ты в женских туфлях по улице ходил? – смеясь, Денис входил в кухню, вытирая лицо полотенцем.

– Ну как? Фасон у ней такой, что только при ярком солнце можно понять – мужское это или женское, а в тот день дождь был, так никто и не понял.

Сидели они хорошо и весело. Артурыч оказался умным мужиком, которого жизнь много раз била и пинала, но, что больше всего импонировало Денису, он не жаловался на судьбу, а только отшучивался и философски заявлял, что прелесть жизни в этом и заключается.

– В чем, в этом? – не понял Денис

– В том, что тебе хреново, хреново, потом – оп… еще хреновее, а потом познакомишься вот с таким человеком, как ты. Посидишь с ним, выпьешь, пообщаешься и вот уже хорошо.

А ведь я по глазам вижу, что тебе, хоть ты и молодой, тоже пришлось немало пиндюков получить.

– Ну уж и пиндюков…

– Не от людей – от жизни.

– Давай выпьем, – Денис, не дожидаясь ответа, махнул свою рюмку, закусил кусочком колбасы и в этот момент понял, что ему хочется сейчас излить душу этому нелепому, с виду, старикашке. И он начал свой рассказ.