Фёдор Быханов - Часы из прошлого

Один из таких «старых политических психопатов» серьезно беспокоил главврача. Особенно с тех пор, когда ему позвонили из Московского представительства Международного Красного Креста и предупредили о возможном приезде влиятельной особы из штаб-квартиры в Швейцарии.

– Подготовить Кондратюка к выписке! – безапелляционно объявил Грельман на предыдущей планерке с руководящим составом.

На ней же потребовал особо тщательно подготовиться по всем отделениям к скорому приезду высокой комиссии. Правда, насчет старика-учёного у коллег возникли серьёзные сомнения, которыми они поделились с руководителем:

– Так ему и идти-то некуда в его девяносто лет с гаком! – в числе других, удивился тогда заведующий отделением психохроников.

– Найдется куда! – невозмутимо парировал главный врач. – Собирайте в дорогу и чтобы все документы были в полном порядке!

На этом главный врач тему закрыл, не сочтя себя обязанным предупреждать весь остальной – рядовой персонал об истинной подоплеке визита к ним в лечебницу иностранной делегации. И вот теперь, проведя баронессу в служебный кабинет, Грельман начал с того, что услужливо момог ей снять верхнюю одежду, для которой имелся платяной шкаф, предусмотрительно освобождённый от прежнего своего содержимого.

Оказавшись без шляпы и пальто, яркая блондинка с миловидными чертами лица, предстала еще и обладательницей прекрасной фигуры с высокой грудью и осиной талией, которые не только не скрывал, но даже подчёркивал синий деловой костюм из плотного кашемира.

Словно снисходительно, давая возможность хозяину кабинета оценить настоящую красоту, баронесса прошлась по кабинету. Потом легко присела на кресло, невольно обнажив выше обычного, затянутые в соблазнительный капрон, стройные ноги. И теперь их округлые розовые колени скромно открылись в ограниченном пространстве – выше сапожек до края юбки.

Только хозяину кабинета было не до прелестей баронессы. Его больше волновало, как оказалось, желание принять её со светским лоском. Прямо перед креслом, предоставленным гостье, уже был накрыт столик со сладостями и стоял дорогой сервиз. Теперь принесли кипяток. И та не стала отказываться от чашки горячего напитка, чтобы отойти от дорожных впечатлений.

После чего можно было приступать к делу. Тем более, Яков Михайлович только и ждал, повода объявить ей о своем решении относительно предполагаемой фигуры выписываемого Кондратюка.

…История болезни этого пациента могла заинтересовать любого «за бугром». По времени, проведенном в неволе, едва ли не солагерннк знаменитого Солженицына, этот старик попал в в сталинский «ГУЛАГ» сразу после фашистских застенков, так и не сумев никому доказать свою полную невиновность. Потом, не удержавшись от проявлений собственного характера, начал вступаться за других. И, как следствие, получил новый срок.

Потом – еще и еще.

Среди заключённых уже стали передавать слухи о чудаке-учёном, вступившем в противостояние со всей государственной системой исполнения наказаний, когда начальство решило положить этому конец. И лишь представилась такая воз можность, закрыли саму проблему довольно просто, взяли и поменяли Кондратюку камеру в лагере на палату в «психушке». Все с тем же универсальным диагнозом – вялотекущая шизофрения.

И вот теперь, после десятилетий забвения, этот пациент снова мог заинтересовать «сильных мира сего». Полагать именно так, имелись все основания. Недаром Грельману сначала последовал телефонный звонок из Москвы, потом сама важная гостья пожаловала собственной персоной.

Оценив по достоинству, искусстно приготовленный чай, баронесса, спросив на то дозволения, решила закурить. Достала из сумочки новенькую пачку «Мальборо», она с хрустом раскрыла упаковку и «выщелкнула» из нее наружу, ароматно пахнущую сигарету. Оставалось только изящно прикурить от огонька, протянутой Грельманом зажигалки. Что она и сделала. А уже после нескольких задумчивых затяжек, решилась на откровенность.

– Знаете, уважаемый доктор, – стараясь скрыть внезапно охватившее ее волнение, произнесла важная гостья. – Я к вам приехала по делу, которому лично придаю особо важное значение.

Она не успела досказать. Так как ее услужливо перебил собеседник, ре шивший блеснуть осведомленностью о планах западных коллег:

– Кондратюк, практически, готов к выписке, – заявил главный врач. – Можете взять его с собой, если на то последует согласии моего руководства.